Эвальд Ильенков: Мужество мысли...

РЕПЛИКА ИЗ ЗАЛА: Эйнштейн бежал от «очевидного», он сумел подняться над «очевидным». Он был не только физиком, но и философом. Серьезный ученый-естественник не может не быть философом.

И.С. НАРСКИЙ (профессор философского факультета МГУ): Это верно, конечно. Но все-таки в массе своей молодежь приходит к философии через социальные, а не естественно-научные проблемы. Да, ее интересуют проблемы познания микромира. Диалектические и логические вопросы теории информации и кибернетики. Но загляните в любую массовую молодежную аудиторию. О чем размышляют, спорят молодые прежде всего? О диалектике развития нашего общества, о специфике построения социализма в разных странах. О проблемах морали. О роли науки и техники в современной жизни. Вообще о будущем.

Человек никогда не будет, очевидно, свободен от необходимости оценивать происходящее рядом события, выявлять их причины, если ему не безразлично, какие решения примут завтра окружающие его люди, на стороне каких тенденций окажется перевес. Да, мы хотим в меру своих сил и возможностей способствовать утверждению доброго, нового, прогрессивного. Проводимая хозяйственная реформа, расковывая инициативу каждого рабочего, требует от него умения принимать самостоятельные (и ответственные!) решения. Реформа понуждает каждого искать новые формы организации труда, пути совершенствования производственных отношений, включаться в составление планов социального развития коллективов. Но ясно же: прежде чем активно вмешиваться в жизнь, нужно знать, насколько объективно и научно наше мнение.

О двух уровнях

Мы выяснили, что проникнуть в глубины философии невозможно без кропотливого труда, без серьезного напряжения — интеллектуального и волевого. Но вот Ф.Т. Михайлов вспоминает, как один студент, ни волю, ни интеллект свой не утруждавший, заверил профессора: «Подготовлюсь за неделю и сдам». И подготовился. И сдал. Мало того: как ни старался его профессор засыпать — не смог.

Вот тебе и сложная наука! Почему же становится возможным «играючи», за несколько дней «пройти» курс философии, не прилагая к тому особых усилий?

Ф.Т. МИХАЙЛОВ: Дело в том, что мы часто преподаем не совсем то и совсем не так. Поясню. Есть единый предмет марксистской философии. Мы же преподносим ее студентам расчлененно, в двух параллельных курсах — «диамата» и «истмата». В результате мы нередко в первом случае имеем природу без человека, во втором — человека вне природы. И если мы в таком расчлененном виде опрокидываем философию на наших слушателей, перед их взором предстают «половинки» единого целого. Что же получилось? А то, что «диамат», например, превратился, по-моему, в иных учебниках в свод всеобщих законов бытия. Чтобы вызубрить эти законы, мыслить не нужно. Но мало того. Ведь если законы абстрактно общие, если они являют собой раз и навсегда учрежденные истины, то зачем их развивать? Вот и слышишь порой: зачем, мол, философы, если все открыто? А ведь, помните, Маркс даже учение о капитализме не рассматривал как законченную, полностью завершенную науку.

ВОПРОС ИЗ ЗАЛА: Но ведь в любой науке есть какие-то завоеванные рубежи, готовые решения. Неужели философия — это одни только нерешенные проблемы?

А.С. АРСЕНЬЕВ (доцент Московского государственного педагогического института им. Ленина): Так это же недиалектическая постановка вопроса! Что означает решение научной проблемы? Да не что иное, как воспроизведение, восстановление этой проблемы на новом уровне. Так — в любой науке, а не только в философии. Хотя ученые и не всегда осознают это. Ведущие физики прошлого столетия, например, считали здание своей науки в основном построенным, все проблемы ее решенными. Наш век показал: физика — не набор аксиом, а система проблем. То же и в философии.

Возможно, для кого-то и не прозвучало откровением, что марксизм надо преподавать проблемно, как цельную науку. Но именно этот тезис вызвал самую живую реакцию собравшихся в зале пропагандистов и комсомольских работников. В самом деле. Допустим, мы согласимся, что философию надо преподавать и пропагандировать только на уровне последнего слова этой науки. Как подвести тогда к этому уровню все группы молодежи? Ведь серьезное изучение работ Маркса или Энгельса требует солидно развитых способностей теоретического мышления. К тому же у отдельных молодых людей в силу разных причин просто потребности нет в изучении философии. Конечно, потребность эту нужно развивать. А кто будет развивать? Пропагандисты?