Эвальд Ильенков - Выдающееся достижение советской науки

Профессор Б.В. 3ейгарник . «Должна признаться, что шла на встречу с ними с большим волнением, ибо ожидала, что мой курс — курс патопсихологии — должен вызвать особенно большие затруднения, поскольку он обычно сопровождается семинарами с демонстрацией больных, а слепо-глухие студенты были лишены возможности их видеть и слышать. Я была буквально поражена, что все четыре студента оказались прекрасно подготовленными. Вопросы, которые они мне задавали, были очень глубокими, касались очень тонких теоретических моментов, причем не только и даже не столько патопсихологии, сколько труднейших общепсихологических аспектов…»

Профессор Г.М. Андреева . «Мне казалось, что изучение курса социальной психологии будет связано для них с рядом дополнительных трудностей. Курс этот, по содержанию своему граничащий с социологией и философией, требует умения разбираться в колоссальной массе фактов. Учебников нет, и, чего греха таить, в освещении многих проблем далеко не все концы с концами сходятся.

Но хотя в лекциях я на таких пробелах и противоречиях внимания студентов, естественно, не сосредоточивала, именно они-то и были ими очень остро и чутко уловлены. Так, например, проблема психологических характеристик больших социальных слоев и групп — проблема спорная и дискуссионная для нас самих — вызвала с их стороны целую серию вопросов, очень нелегких для ответа.

И каждый из этих вопросов представлял собой, по существу, острую постановку теоретической проблемы. Во время экзамена меня прямо-таки поразило умение включать в ответы по частным вопросам соображения общего порядка, касающиеся, если хотите, существа мировоззрения человека, его социальной позиции. Пользуюсь случаем, чтобы выразить свое бесконечное — и профессиональное и человеческое — уважение к людям, которые непосредственно организовали и вели всю работу, давшую такие удивительные результаты…»

Преподаватель истории КПСС доцент Н.М. Рахманов . «Я был в более выгодном положении, чем преподаватели специальных дисциплин, — я сразу же убедился, что уже до поступления в университет все четверо студентов были очень серьезно и глубоко подготовлены к изучению общественно-политических дисциплин. Они уже до моих занятий были знакомы со многими работами В.И. Ленина, в частности с «Развитием капитализма в России» и даже с «Философскими тетрадями». Облегчало мою задачу и то обстоятельство, что в Советском Союзе уже накоплено большое количество общественно-политической литературы, напечатанной шрифтом Брайля, которую наши студенты могут читать без посредников. Должен сказать, что уровень их знаний не только не ниже, а в чем-то иногда и серьезней, чем у зряче-слышащих студентов…»

Академик Б.М. Кедров . «Я с группой слепо-глухих занимался не по программе факультета, а по отдельным особенно волнующим их темам. Прежде всего поражает в них ненасытная любознательность, умение схватывать мысль на лету, удивительная интеллектуальная восприимчивость. Заниматься с ними просто приятно, радостно. Через минуту-две вы забываете, что они вас не видят и не слышат. Начинает даже казаться, что они вас видят и слышат лучше, чем зрячие и слышащие. Уровень развития исследовательского мышления уже сейчас настолько высок и профессионален, что мы обязаны сделать все от нас зависящее, чтобы все четверо были со временем включены в большую науку…»

Доктор философских наук Э.В. Ильенков . «Должен подтвердить — разговор на сложнейшие философские темы с ними можно вести на таком уровне, на какой далеко не всякий аспирант Института философии способен… Поразительна острота понимания проблем. Наташа Корнеева, будучи еще девятиклассницей, еще 7 лет назад, поставила в письме ко мне следующий вопрос, цитирую: «Вообще же, что такое я ? Удивительно и непонятно — тело мое , мозг — мой , а где же я сама? В каком же отношении находятся я и мозг ?» Попробуйте-ка дать ответ, адекватный по остроте и точности поставленному вопросу…»

Академик АПН СССР А.Р. Лурия . «Трудно поставить что-либо рядом с тем образцом героизма и с той вершиной успеха, которые мы видим сегодня на опыте наших четырех товарищей. Я не могу не [64] сказать, что если бы сила мотивов, которые движут ими, равномерно распространялась на всех наших обычных студентов, если бы все наши зрячие и слышащие студенты работали с такой же целенаправленностью, используя все те возможности, которые у них есть, то, вероятно, они бы горы свернули… Думаю, что опыт, который мы обсуждаем сегодня, имеет в одинаковой мере и огромное научно-интеллектуальное и эмоциональное значение…»