Сергей Хоружий - «Бывают странные сближенья» - Патанджали, Палама, Кьеркегор как предтечи антропологии размыкания

Сегодняшняя культура и наука по-новому складывают все пасьянсы, контексты, конфигурации эпох и традиций, дискурсов и дисциплин. Возникают неожиданные сближенья и сочетанья, протягиваются новые нити связей... В том есть нужда. Довольно давно уже в сфере гуманитарного знания настало «время разрывов» (Жан-Люк Нанси), старые классические парадигмы познания, «картины мира» (Weltbilde), модели человека оказались разрушены или отброшены. Некое время многие даже полагали, что это разрушение окончательно, и что отброшено будет бесповоротно само основоустройство познания и философствования, язык и формы осмысления реальности, фундаментальные предметы и топосы мысли... Но ход вещей не подтвердил этого. Работа разума ныне уже не происходит преимущественно в деструктивном элементе; все более определенно она обращается к поискам, которые, используя расширительно хайдеггеровский концепт, можно было бы обозначить как поиски «другого начала».

В этом небольшом тексте нас будет занимать, как развиваются эти поиски в топосе антропологии и персонологии – по нашему убеждению, центральном и ключевом для всей сегодняшней философской ситуации. «Время разрывов» сказалось здесь, может быть, наибольшими опустошеньями. Именно к этому топосу относилась большая часть утрат и кончин, декларированных постмодернистской мыслью: смерть субъекта, автора, человека... – и в известной мере, эти кончины были не только декларированы, но и продемонстрированы, доказаны. В первую очередь, еще и прежде, независимо от постмодернизма, длительная и углубленная критическая рефлексия, шедшая в рамках общего процесса «преодоления метафизики», привела к выводу о несостоятельности эпистемологической конструкции декартова субъекта познания. Далее, в силу этого, сразу же исчезает почва для существования и всех многочисленных клонов декартова субъекта, каковы субъект нравственный, правовой, культурный, хозяйственный... (хотя, по отсутствию альтернатив, эти концепты еще остаются в заметном употреблении). Затем пришла очередь классической европейской модели человека. Ее основания подрывались двоякими факторами: во-первых, как уже видно на примере субъекта, критика классической метафизики несет прямые антропологические импликации; и, в частности, критика эссенциалистского дискурса немедленно ведет к кризису классической антропологии, поскольку классический человек Аристотеля-Декарта-Канта был эссенциалистским и субстанциалистским конструктом. Во- вторых, к кризису подводила и сама жизнь: процессы и изменения, происходившие с человеком в ХХ веке, новые проявляемые им черты решительно противоречили классическому облику, свидетельствуя о появлении или, по крайней мере, зарождении каких-то радикально новых антропологических феноменов и даже антропологических формаций. В итоге, в новом тысячелетии мысль оказывается перед новой и незнакомой антропологической реальностью, для понимания которой концепты и методы прежней антропологии несостоятельны.

В такой ситуации, проблемное поле антропологической рефлексии достигает предельной широты. В коренном переосмыслении, пересмотре нуждаются отнюдь не только конкретные области и темы, но и само понимание антропологии как таковой: ее задач и ее предмета, ее статуса в универсуме гуманитарного знания, природы ее дискурса. В итоге «антропологического поворота» современной мысли, роль антропологической реальности теперь видится по-новому: она выступает как базовый уровень глобальной реальности, обладающий объясняющими и определяющими потенциями. Вследствие этого, от новой антропологии ожидается, что она сможет стать плавильным тиглем, претворяющим в концептуальное и эпистемологическое единство все дискурсы, говорящие прямо или косвенно о человеке, «человекомерные» [1] Более подробно эти особенности новой антропологии обосновываются и обсуждаются в книге: Фонарь Диогена. Проект синергийной антропологии в современном гуманитарном контексте. Сост. и ред. С.С. Хоружий. М., 2010. . Столь же кардинальные проблемы сегодня должны решаться в ключевом разделе антропологии – в персонологии или субъектологии, где пытаются концептуализовать самого героя, действующее лицо антропологии. Все привычные концептуальные персонажи, что издавна обитали здесь – «субъект» (всех видов и толков), «Эго», «индивидуум», «личность» и прочие – утратили прежние своим смыслы, поставлены под сомнение, либо попросту убраны со сцены. Названием коллективного сборника, выпущенного в 1991 г. группой крупнейших европейских философов, именитые авторы – Деррида, Лиотар, Бадью, Люс Иригарэй и другие – выставили вопрос: «Кто приходит после субъекта?». Вопрос, однако, не получает в сборнике отчетливого ответа.