Макс Вебер - Город

2) Установление демократии привело к преобразованию системы управления. Господствующих в силу харизмы рода или должности представителей родов заменили избранные на короткий срок, иногда посредством жеребьевки, ответственные, подчас смещаемые функционеры демоса или непосредственно его группы. Эти функционеры были должностными лицами, но не в современном смысле слова. Они получали умеренное возмещение расходов или, как избранные посредством жеребьевки соприсяжники, поденную оплату. Краткосрочность должности и часто встречающееся запрещение повторного избрания исключали возможность возникновения профессионального чиновничества в современном понимании. Возможность карьеры и сословная честь отсутствовали. Исполнение обязанностей было побочным занятием. У большинства граждан оно не требовало полной затраты сил, а доходы были даже для несостоятельных людей побочным, хотя и желательным, подспорьем. Правда, высшие политические должности, особенно военные, требовали затраты всех сил, но именно поэтому предоставлялись только состоятельным людям, а для того чтобы занимать должности в области финансов в Афинах требовался высокий ценз, заменявший современное поручительство. Эти должности были, в сущности, почетными должностями. Высший деятель в области политики в период расцвета демократии — демагог был в Афинах в правление Перикла формально и высшим военным должностным лицом. Однако его власть основывалась не на законе или должности, а на его личном влиянии и доверии демоса. Она была, следовательно, не только нелегитимной, но и нелегальной, хотя все государственное устройство демократии было так же ориентировано на нее, как современное государственное устройство Англии — на столь же лишенный законной компетенции кабинет. Не установленному законом вотуму недоверия английского парламента соответствовало в других формах обвинение демагога в неправильной политике управления демосом. Назначенный по жеребьевке совет превратился теперь также в обыкновенный комитет по делам демоса, утратил юрисдикцию, получив, однако, право предварительных обсуждений решений народа (посредством probuleuma) и контроль над финансами.

В средневековых городах установление господства popolo привело к сходным результатам: множество редакций городских законов, кодификация гражданского и процессуального права, поток статутов разного рода, с одной стороны, столь же невероятное число должностных лиц — с другой; даже в небольших городках Германии иногда насчитывалось 4–5 дюжин их категорий. Причем наряду с персоналом канцелярии и судебными исполнителями, с одной стороны, и бургомистрами — с другой, действовало множество специализированных функционеров, привлекавшихся лишь от случая к случаю, для которых доходы с этих должностей, представлявших собой, в сущности, взятки, были весьма желанным дополнительным заработком. Общим для античных и средневековых городов, во всяком случае больших, было то, что многое из рассматриваемого в наши дни в выборных представительных собраниях решалось в специальных избранных или составленных по жеребьевке коллегиях. Так в античной Греции принимались законы и рассматривался ряд политических вопросов; в Афинах, например, в таких коллегиях приносилась клятва при заключении союзных договоров и при распределении дани между союзниками. В средние века таким же образом происходили выборы должностных лиц, причем наиболее важных, а также избирался состав наиболее ответственных, принимающих решения коллегий. Это в известной мере заменяло не существовавшую тогда систему представительства в ее современном виде. Соответственно традиционному сословному характеру всех политических прав и связанных с ними привилегий «представители» выдвигались только от союзов: в период античной демократии — от культовых или государственных сообществ, иногда от союзов государств, в средние века — от цехов или других корпораций. Представлены» были лишь особые права союзов, а не меняющийся «состав избирателей» какого–либо округа, как в наши дни избирательного права пролетариата.

Общим для античных и средневековых городов было, наконец, и возникновение городской тирании или по крайней мере попытки установить ее. Правда, в обоих случаях она была локально ограничена. В эллинской метрополии она последовательно возникала в VII–VI вв. в ряде больших городов, в том числе и в Афинах, но существовала лишь на протяжении нескольких поколений. Свобода городов уничтожалась обычно только вследствие подчинения их превосходящим военным силам. Господство же тирании в колониях, в Малой Азии и особенно в Сицилии, было более длительным и часто оставалось там установившимся типом города–государства до его падения. Тирания была повсюду результатом сословной борьбы. В отдельных случаях, например в Сиракузах, теснимые демосом роды способствовали приходу к власти тирана. Обычно тиран опирался на часть среднего сословия и на тех, кто находился в денежной зависимости от знатных родов; врагами же его были знатные роды, их он изгонял, имущество их конфисковал, и они стремились к его падению. Такова типичная классовая противоположность в древних государствах: городские, носящие оружие патриции в качестве кредиторов, крестьяне в качестве должников; она также существовала у израильтян и в Месопотамии, в греческом и италийском мире. В Вавилоне плодородная земля почти полностью принадлежала патрициям, колонами которых становились крестьяне. В Израиле долговое рабство регулировалось в «Книге Завета». Все узурпаторы, от Авимелеха до Иуды Маккавея [96] Иуда Маккавей — возглавил иудейское восстание против сирийского царя Антиоха IV Эпифана, сражался 7 лет, одержав несколько побед, был убит в 160 г. до н.э. в сражении. Принадлежал к династии первосвященников и правителей Иудеи (династия Маккавеев или Хасмонеев). опирались на беглых долговых рабов; по предсказанию Второзакония, Израиль будет «давать взаймы» всем, т. е. жители Иерусалима будут заимодавцами и патрициями, а остальные — их попавшими в рабство должниками и крестьянами. Аналогичной была классовая противоположность в Элладе и Риме. Стоящая у власти тирания находила, как правило, поддержку мелких крестьян, политически связанной с ней части знати и среднего сословия горожан. Как правило, тирания опиралась на телохранителей, предоставление которых горожанами в античности народному вождю (например, Писистрату) и в средние века народному капитану было обычно первым шагом к тирании, и на наемников. Фактически тирания очень часто проводила компромиссную сословную политику, напоминающую политику «эсимнетов» (Харонд, Солон). Между преобразованием государства и права в духе такой политики и возвышением тирана часто возникала альтернатива. Социальная и экономическая политика, по крайней мере в метрополии, сводилась к тому, чтобы воспрепятствовать продаже крестьянских земель городской знати и притоку крестьян в города, в некоторых случаях к тому, чтобы ограничить покупку рабов, роскошь, посредническую торговлю, вывоз зерна, — все это меры, характеризующие политику мелких бюргеров, политику «городского хозяйства», соответствующую «хозяйственной политике средневековых городов», к которой мы еще вернемся.