Капра Фритьоф - Уроки мудрости

Летом 1971 года в Амстердаме должна быласостоятьсямеждународнаяконференция физиков, на которую мне очень хотелось попасть подвум причинам. Во-первых, я хотел поддерживать взаимодействие с ведущими исследователями в своей области;во-вторых, Амстердам был известен как столица хиппи в Европе, и я видел в этомпрекраснуювозможность лучше познакомиться европейским движением. Я попросил, чтобы меня пригласили на конференцию в составе делегации Империал Колледжа, ноквота была уже заполнена. У меня не было денег на гостиницу, проезд ирегистрационный взнос, и поэтому я решил поехать в Амстердам способом, к которому привык в Калифорнии — автостопом.

Я уложил костюм, шорты, кожаные туфли и статьи пофизикеврюкзак, надел запыленные джинсы, сандалии и разрисованную куртку, иотправился в путь. Погода была великолепной, и я наслаждался путешествием через Европу, встречая множество людей и заезжая в прекрасные города по дороге. Моим преобладающим ощущением во время этой поездки — первойпоездкивоЕвропе после двух лет в Калифорнии — было условность европейских государственных границ. Я отмечал, что языки, обычаии типы внешности людей не менялись резко на границе, а постепенно переходили один в другой, и что люди по разныестороныграницыимелибольше общего между собой, чем, скажем, с обитателями столиц своих государств. Сейчас эта общность уже выливается в политические программыевропейского единства.

Неделя, проведенная в Амстердаме, была вершиной моей шизофреническойжизни, разделявшейменя на физика и хиппи. Днем я надевалсвой костюм и шел обсуждать проблемы физики частиц с коллегами на конференции (каждый раз прокрадываясь туда, поскольку я не мог заплатитьконференционный взнос). По вечерам я надевал свою хипповскую одежду ислонялся по кафе, площадям и стоящим у берега баржам, а по ночам спалв каком-нибудь из парков в своем спальном мешке, рядом с сотнямиподобных молодых людей со всей Европы. Отчасти я вел такую жизнь потому, что не мог заплатить за гостиницу, но отчасти и потому, что хотел полностью приобщиться к этому замечательному международному сообществу.

Амстердам в то время был сказочным городом. Хиппи представлялисобой туристов нового типа. Они приезжали в Амстердам со всей Европы иСоединенных Штатов не для того, чтобы посмотретьКоролевскийДворецили картины Рембранта, а для того, чтобы побыть друг с другом. Привлекательным было то, что курение марихуаны и гашиша быловАмстердамечутьли не легальным, — но, конечно, не только это. Молодые людидействительно хотели побыть вместе и поделиться совершенно новымипереживаниями и представлениями об ином будущем. Одним из популярнейшихмест встреч был большой дом, называвшейся "Млечный Путь", где был диетическийресторан и дискотека, а кроме того большой пол был застелентолстыми коврами, освещен свечами и наполнен запахом ладана, илюдимогли рассаживаться группами, курить и разговаривать. В "Млечном Пути" можно было проводить часы, разговаривая про буддизмМахаяны, учениеДонаХуана, марокканскиебусы и последнюю постановку Дивинг-Театра.

"Млечный Путь" будто появился из рассказа Гессе — место, которое жилофантазией, культурным наследием, эмоциями и творчеством своих посетителей.

Однажды околополуночи, когдаясидел с двумя итальянскимиприятелями у входа в "Млечный Путь",две разделенные реальностимоейжизни внезапно пришли в столкновение. Группа "нормальных" туристов подошла к ступеням, на которых мы сидели, и внезапно я узнал их: к моемуужасу это были физики, с которыми я как раз сегодня вел дискуссию. Этостолкновение реальностей было невыносимо для меня. Я накинул на головусвойафганский полушубок и спрятал лицо в плече рядом сидевшей девушки, пережидая, пока коллеги, которые стояли всего в несколько шагах, договорят свои фразы про "этих хиппи" и уйдут.

В концевесны 1971 года я почувствовал себя готовым к написанию первой статьи относительно параллелей между современной физикойивосточным мистицизмом. Она основывалась на моем переживании космического танца и фотомонтаже, иллюстрирующим это переживание, и я назвалее "Танец Шивы: индуистские представления о материи в свете современной физики".Статья была опубликована в журнале "Течениясовременноймысли", который занимался популяризацией трансдисциплинарных и интергративных исследований.

Отдавая статьювжурнал, я также послал копии ведущим физикам-теоретикам, от которых мог ожидать открытости к философским проблемам. Яполучилразнообразные реакции, иногда осторожные, иногдаодобрительные. Сэр Бернард Лоувелл, знаменитый астроном, писал: "Я целиком симпатизирую вашему тезису и выводам…Тема кажется мне фундаментально важной".Физик Джон Уиллер комментировал: "Возникает такоечувство, что мыслители Востока все это знали, и если бы только мы могли перевести их ответы на наш язык, мы имели бы ответынавсенашивопросы". Ответ, который более всего меня обрадовал, пришел от ВернераГейзенберга, писавшего: "Меня всегда восхищала близость древних ученийВостока и философских следствий современной квантовой теории".