Аркадий Лукьянов: Идея метакритики 'чистой' любви

ГЛАВА I. ФИЛОСОФИЯ И ДУХ

НА РУБЕЖЕ ТЫСЯЧЕЛЕТИЙ

1. ДИСКУССИИ О КОНЦЕ ФИЛОСОФИИ

Никогда еще против философии не поднималась такая мощная волна со стороны жизни, как в настоящий момент. Это лишь доказывает то, что философия вплотную соприкоснулась с теми жизненно важными вопросами, в отношении к которым никому не позволено, да и невозможно остаться равнодушным. "До тех пор, - говорил Шеллинг, - пока философия пребывает в состоянии исследования своих первоначал или же находится на первых стадиях своего развития, она никого не волнует, пока сама не станет делом жизни".1* Все остальные, разумеется, при этом ждут ее конца, поскольку для земного мира философия приобретает важность исключительно благодаря своим практическим результатам.

______________ * 1 Первая лекция Шеллинга в Берлине от 15 ноября 1841. - См.: Schelling F.W.J. Philosophie der Offenbarung. - Frankfurt am Main: Suhrkamp, 1993. S. 92.

Философия отныне пребывает в том состоянии, которое совершенно адекватно выразил Р.Рорти: скептицизм относительно настоящего и будущего философии.2* Это утверждают некоторые из ее верных или неверных приверженцев. Однако как на самом деле обстоят дела, пока все равно. Ведь достаточно вызвать подозрение, а мнение уже есть.

______________ * 2 См.: Охотников О.В. Ричард Рорти и "третий эллинизм" // Философия Ричарда Рорти и постмодернизм конца ХХ века: материалы межвузовской конференции. Санкт-Петербург, 28-29 октября 1997 года. СПб.,1997. - С. 53.

Время все расставляет, в конце концов, на свои места. Совершенно бессмысленно, протестуя против определенной философии, подразумевать при этом всю философию в целом, "необоснованно и от всего сердца утверждать: философии больше вообще не должно быть".3*

______________ * 3 См.: Schelling F.W.J. Philisophie der Offenbarung. - S. 93.

Размышляя об исторических судьбах философии, следует учесть то обстоятельство, что пока не появится новая идея, консолидирующая социум, а в интеллектуальной сфере задающая новое представление о способе достижения истинного знания, все нападки на современную философию будут выглядеть как необоснованные. Малая степень нашей удовлетворенности существующими философскими школами еще не означает, что мы их здесь собираемся оспаривать. Если бы это было именно так, то данной работы вообще бы не было. Посвятить свою жизнь только критике - все равно, что заранее обречь себя на безрадостную жизнь. Это действительно так, "поскольку всегда грустно что-либо, что с особенной энергией было когда-то связано воедино, самому наблюдать, как оно распадается. Духовный и моральный мир настолько разъединен в себе самом, что склонен к анархии и можно только радоваться, когда хоть на одно мгновение находится точка объединения. Но еще печальнее разрушать что-либо, ничего не предлагая взамен".1* Попробуй сделать лучше! говорят по праву тому, кто просто осуждает. Как же был прав безвременно умерший Ганс (один из ближайших учеников Гегеля), когда с похвальной откровенностью произнес следующее: "Система, однажды возникшая, может быть опровергнута только системой, а до тех пор, пока существующей не противопоставлена другая, более устойчивая система, от нее нельзя отказываться".2**

______________ * 1 См.: Schelling F.W.J. Philosophie der Offenbarung. - S. 94. ** 2 Цит. по кн.: Schelling F.W.J. Philоsоphie der Offenbarung. - S. 94.

Что касается истоков современной философии, то это был период завершения почти тотального господства немецкого идеализма, период, ознаменованный критикой гегелевской системы. Гегелевский абсолютный идеализм предстал в глазах многих его критиков как последний оплот схоластической метафизики.3*

______________ * 3 См.: Анатолий Зотов. Кризис "антропологического проекта" в философии // Здравый смысл. Журнал скептиков, оптимистов и гуманистов. № 9. 1998. - С. 29.

Но что могли предложить этой метафизике ее оппоненты? Шеллинг, казалось бы, дал ясный ответ - исходить из самой жизни, из опыта, из факта существования вещей, то есть не подменять бытие понятием. Только тогда мы получаем философию, которая не может быть завершена и в строгом смысле слова не может претендовать на звание системы. Беда всех предшествующих систем заключалась в том, что они носили строго логический характер и являлись замкнутыми. Но дело в то же время состоит не в том, что философия неизбежно должна принять форму системы (она познает всеобщие мировые связи и уже в силу этого является систематичной), а в том, что она систематически должна развернуть нечто положительное и утвердительное, то есть иметь некий твердый фундамент. Негативная или логическая философия в силу того, что идет от мышления к бытию, не обладает крепким фундаментом и в данном смысле не является системой. Например, Фихте, выбрав в качестве исходного пункта философии трансцендентальный субъект, не смог обосновать тот необходимый тезис, что такой субъект должен быть субъектом онтологически независимым. Гегель также начинал с чистой мысли ("чистое бытие", "ничто"), но вынужден был закончить все той же чистой мыслью (плюс ко всему такое начало философии является противозаконным: чистой мысли не существует, это собственно гегелевская теоретическая спекуляция).4* Однако самый главный недостаток логических систем философии заключается, по мнению Шеллинга, в том, что они все стремятся представить Абсолют как бы своей собственностью, дабы расположиться там как у себя дома, причем с