Аркадий Лукьянов - Историко-критическое введение в философию естествознания

Будем учитывать также и тот момент, что при исследовании динамических и статистических законов встают самые различные вопросы, которые тесно связаны друг с другом, так что решение одних зависит от ответа на другие.

Глава седьмая.

Вопрос о дифференцированности определённых проблем.

Идея дополнительности как преодоление дифференцированности знания.

Проблема единства физического знания.

Проблема классификации элементарных частиц.

Проблема "Великого объединения"

В составе некой единой проблемы можно вычленить целый ряд разнотипных вопросов, вопросов, связанных с поисковой ситуацией и носящих не информационный, а исследовательский характер. Однако нередко считают, что определённые проблемы (например, проблема времени, проблема происхождения живого, проблема сверхсветовых скоростей, проблема сознания) едины и для философии и для частных наук, только анализируются ими с разных сторон. "Тем самым, - пишет П.В. Алексеев, - затушёвывается их дифференцированность, вследствие чего задачи философии могут недостаточно чётко отграничиться от задач частных наук" (Алексеев П.В., Панин А.В. Философия. - С. 37).

Мы полагаем, что выявлять разнотипность проблем можно и необходимо. Но при этом нельзя сбрасывать со счёта идею единства наук, которая является не просто потребностью современного мышления, а глубокой констатацией того факта, что любой крупный исследователь всегда стремится дать более широкое обоснование своей концепции.

Н. Бор сразу же увидел широкую возможность применения своих идей. В начале идея дополнительности была применена к психологии. Бор обратил внимание "на типично-дополнительную связь между типами поведения живых существ, которые определяются словами "инстинкт" и "разум"..." (Бор Н. Избр. науч. труды. Т. 2. - М., 1971. - С. 284). Данная связь заключается в том, что человеческое мышление не обходится без понятий, выраженных на определённом языке. Вместе с тем понятия, их употребление "сильно подавляет инстинктивную жизнь, оно даже находится в исключающей дополнительной связи к проявлению унаследованных инстинктов" (Там же. - С. 285). С другой стороны, инстинктивная жизнь приводит часто к полному угасанию сознательного мышления.

Бор стремился применить идею дополнительности в самых разных областях науки. Так, говоря о различиях между культурами, исключающих всякое простое сравнение между ними, Бор писал следующее: "Мы поистине можем сказать, что разные человеческие культуры дополнительны друг к другу. Действительно, каждая культура представляет собой гармоническое равновесие традиционных условностей, при помощи которых скрытые потенциальные возможности человеческой жизни могут раскрыться так, что обнаружат новые стороны её безграничного богатства и многообразия" (Там же. - С. 282). Бор говорил также о том, что в "описании положения отдельного лица внутри общества имеются типично дополнительные стороны... Общую цель всех культур составляет самое теснейшее сочетание справедливости и милосердия, какого только можно достигнуть; тем не менее следует признать, что в каждом случае, где нужно строго применить закон, не остаётся места для проявления милосердия и, наоборот, доброжелательство и сострадание могут вступить в конфликт с самими принципами правосудия" (Там же. - С. 495). Рассмотрим, рассуждая в этом ключе, философские предпосылки концепции дополнительности и её роль в деле становления мира между народами.

В молодости Н. Бор слушал лекции философа Харальда Гёффдинга в Копенгагенском университете. Гёффдинг исходил из принципа неисчерпаемости реального мира и призывал своих слушателей не поддаваться соблазну конструирования систем, претендующих на окончательное постижение бытия (См.: Алексеев И.С. Указ. соч. - С. 78). Бора, таким образом, привлёк в деле построения своей концепции антидогматизм датского мыслителя.

Другим философом, оказавшим влияние на стиль мышления Бора, был Сёрен Кьеркегор, один из родоначальников экзистенциализма. Кьеркегор, выступая против всякого рода теоретических спекуляций, подчёркивал ценность отдельной, индивидуальной жизни. Однако Бора, по всей видимости, больше привлекала кьеркегоровская "качественная диалектика" со своим "принятием тезиса и антитезиса без перехода к следующему этапу, на котором напряжённость между ними разрешается в некотором синтезе. Так он проводит границу между мышлением и реальностью, исчезновения которой допускать нельзя... Кьеркегоровское указание на разрыв между несовместимыми противоположностями, "скачок", а не на постепенность перехода между ними, утверждение индивидуального и внутренней духовности было таким же "неклассическим" в философии, какими элементы копенгагенской доктрины квантовые скачки, вероятностная причинность, зависящее от наблюдателя описание и дуализм - были в области физики" (Там же. - С. 80). Особо актуальной была для Бора та мысль Кьеркегора, что человек не может мнить себя беспристрастным зрителем бытия, что он всегда является и участником. "Таким образом, человеческое определение границы между объективным и субъективным всегда представляет собой произвольный акт, а человеческая жизнь - это серия решений" (Там же).