Кейс Ваайман - Духовность. Формы, принципы, подходы. Том I

Я умер как минерал и сделался растением,

Я умер как растение и вновь возник как животное.

Я умер как животное, и я был Человек.

Чего мне бояться?

Когда я был меньше, умирая?

Но еще раз умру я как Человек, чтобы воспарить С блаженными ангелами; но даже ангельскую природу Я должен преодолеть: все, кроме Бога, исчезает.

Когда я пожертвую своей ангельской душой,

Я стану тем, что никакой разум никогда не постигал.

О,пусть меня не будет! Ибо Несуществование

Возвещает в органных звуках: «К Нему мы вернемся!» (Сура 2:153) 505

Руми описывает весь путь от минерала до несуществования, от неодушевленной материи до «возвращения» (эсхатон [1016] «Конец» (греч.). — Прим. пер. ). Этот путь есть процесс умирания и воскресения. Ни одно состояние не конечно, даже ангельское. Конечное состояние есть не-состояние, не-становление (фана). Тогда душа возвращается к Тому, Кто сотворил ее.

Эсхатон — сейчас

«Когда это?» — был вопрос. Коран ответил: «Может быть, будет это близко». Конец уже действует в настоящем, просто наше сознание закрыто для этого. Коран пытается дразнящими словами сообщить о том, что конец — уже сейчас. «Что у вас, то погибнет; а что у Бога, то вечно» [1017] Пер. Г. С. Саблукова. — Прим. пер. (16:98). «Всякая вещь гибнет, кроме Его лика» (28:88). «Поистине, мы принадлежим Аллаху, и к нему мы возвращаемся» (2:156) [1018] Последние две цитаты — пер. И. Ю. Крачковского. — Прим. пер. т См. W. Chittick, ibid., 379. 306. Мистик живет, зная о воскресении. Он совершил свой побег из становления; он достиг «не-становления» (фана), он больше

не пребывает в «состоянии», налагаемом на него извне. На этом основании Руми может сказать: «В мире нет никакого дервиша; а если б и был такой, то этот дервиш был бы в действительности несуществующим. Он существует относительно выживания его сущности, но его атрибуты растворяются в атрибутах Бога. Как пламя свечи в присутствии солнца, он не существует, хотя он существует в терминах формы» [1019] Руми, Матнави 3, 3669. . В действительности дервиш, то есть совершенно отделенный, совершенно свободный от «Я», исчез в существовании Бога, как свет свечи исчезает в свете солнца. Это способ существования Мухаммада: «Мухаммад дважды рожден в мире: он умер для всякой временной потери и обретения: он был сто воскресений здесь и теперь»* [1020] 508 Ibid. 6, 742. .

Есть только Бог

Коран говорит: «Когда Он позовет вас, вы услышите». Мистики истолковывают это высказывание как две стороны одного события: наше слышание есть Его зов. Как говорит Руми: «Без твоей речи душа не имеет уха. Без твоего уха душа не имеет языка» [1021] 909 Руми, Диван-и Кабир, 697; цит. по: A. Schimmel, Mystische Dimensionen des Islam. Die Geschichte des Sufismus, Miinchen, 1992, 452. . Слово Бога творит ухо, ухо Бога творит речь. Воскресение значит стать той истиной, что реален только Бог. Чтобы проиллюстрировать эту истину, Руми использует великолепный образ коня, оставляющего след от копыта в пыли: «Мое “Я” ушло ради Его “Я”. Мое “Я” ушло, лишь Он остался. Я вьюсь, словно пыль под копытом коня. Индивидуальная душа стала пылью: единственный след ее — отпечаток Его ног в пыли. Стань пылью у Его ног ради этого отпечатка и будь подобен диадеме на голове Императора» [1022] Руми, Матнави 2, 1170. . Человеческое «эго» преобразилось в Единое. Это Единство есть эсхатон, по которому воздыхает всякая жизнь.

Когда муха погружена в мед, все члены ее тельца уменьшаются до одного и того же состояния, и она не шевелится. Подобным образом, термин «поглощенность Богом» применим к тому, у кого нет никакого сознательного существования, или инициативы, или движения. Всякое действие, исходящее от него, не принадлежит ему самому. Если он еще борется в меду или если кричит: «Ой, я тону!», — о нем нельзя сказать, что он в состоянии поглощенности. Именно это означают слова: «Я — Бог». Люди воображают, будто это самонадеянное притязание, в то время как по-настоящему самонадеянное притязание — это говорить: «Я — раб Божий»; а «Я — Бог» — выражение великого смирения. Человек, который говорит: «Я — раб Божий», утверждает два существования: свое собственное и Божье, — но тот, кто говорит: «Я — Бог», — сделал себя несуществующим, отказался от себя и говорит: «Я — Бог», — то есть: «Я — ничто, Он — всё: нет бытия, кроме бытия Бога». Это предел смирения и самоуничижения [1023] Руми, Фихи, ма фихи 49. .

Библиография