Тим Уоллес-Мерфи - Тайное знание. Секреты западной эзотерической традиции

Ветхий Завет, который мы знаем и чтим, начал формироваться только во время Вавилонского изгнания как компиляция устных и письменных материалов. Он включал одну книгу Закона, наиболее вероятно, что это была книга Второзаконие, которая была найдена при довольно подозрительных обстоятельствах до падения Иерусалима и Изгнания [40] 2 Цар., 22: 8; 2 Пар., 34: 14–21. . Как явствует из Хроник, такое подробное изложение Закона Моисея было в то время явлением новым для царя, священников и народа Израиля. Большинство ученых пришли к выводу, что, кроме десяти заповедей и гностических преданий, которые они принесли с собой из Египта, все евреи до Вавилонского изгнания, включая Давида и Соломона, жили и умерли, не получив выгоды от этого Закона (который, согласно Второзаконию, устанавливал особые отношения между ними и Богом, берит).

Во время Вавилонского изгнания писцы, используя устные предания и другие неопознанные документы, начали создавать основу Священного Писания, которое мы все хорошо знаем. Согласно современной «документарной гипотезе», оно сформировалось на основе четырех источников. Первые два имеют условное обозначение J и Е, Яхвист и Элогист, в которых бог называется именем Яхве и Элохим соответственно. Они, предположительно, включают устные предания и документы, датируемые приблизительно VIII веком до н. э. Основными источниками являются Второзаконие, условное обозначение D, и Священнический кодекс, условное обозначение Р, которые, предположительно, были написаны во время Вавилонского изгнания [41] Cohn‑Sherbok D. A Concise Encyclopedia of Judaism. P. 61–62. . Кроме того, расшифрованные предания открывают два отличающихся друг от друга источника духовного вдохновения. Подобно всем древним кочевым соплеменникам, евреи имели своих «шаманов», или пророков, чьи мистические озарения являлись одним из наиболее почитаемых источников откровений. Второй, не менее важный источник откровений, был унаследован от египетских предков. Это священная гностическая традиция, ниспославшая наитие Аврааму, Мельхиседеку и Моисею. Кроме того, чувствуется некоторое вавилонское влияние, которое, вероятно, появилось во время изгнания.

Писцы и священники, взявшиеся за выполнение этой гигантской задачи, несомненно, испытывали духовное вдохновение, но, помимо этого, они решали личные и профессиональные вопросы. Понятно, что Священное Писание, создававшееся во время и после Вавилонского изгнания, усилило и подчеркнуло роль духовенства, особенно двадцати четырех ma’madot, черед, или священнических семей, поочередно выполнявших обязанности в храме. Эта традиция восходит к Цадоку, из иевусеев, которого назначил первосвященником царь Давид. В письменной «истории» своего народа священники отобразили собственную, вновь обретенную значимость так, словно они исполняли свою роль по крайней мере со времен царя Давида. Кроме того, настаивая на обоснованности вновь изданного Закона Моисея, они получили возможность остроумно объяснять травмы, вызванные изгнанием. А именно что Израиль страдал, поскольку вся страна, каждый отдельно и все вместе, проигнорировали закон, который лег в основу священного завета с Богом. Если бы поведение каждого соответствовало 613 заповедям Закона, то Бог опять стал бы милостиво взирать на них и вернул стране былую славу [42] Fox R.L. The Unauthorized Version. P. 72. .

Поскольку Храм в Иерусалиме был разрушен и выдающиеся люди еврейского народа находились в плену в Вавилоне, должна была появиться новая форма вероисповедания. Так синагога стала местом встреч изгнанников, местом, где могли быть прочитаны новые священные писания, где можно было прославлять Бога и где молитвы заменили обряды и жертвоприношения, составлявшие основную часть церемонии в храме. Изгнанники выучили арамейский язык и использовали его в качестве разговорного, а иврит сохранили для священных писаний. Согласно Фрейду, тогда впервые для обозначения народа стало использоваться слово «иудеи» [43] Фрейд 3. Моисей и монотеизм. . Вавилонский плен сыграл важную роль в деле единобожия. Новые обычаи, настойчивое утверждение о главенстве Закона и почитание священных писаний полностью изменили иудаизм, направив его в сторону этического монотеизма, в котором Яхве был уже богом не одного Израиля, а единым богом вселенной, олицетворением добра, источником всей духовной и нравственной жизни. Культ Яхве продолжался еще приблизительно шестьсот лет до разрушения Иерусалима римлянами. Историк Карен Армстронг, подводя итог, пишет: «В религиозном воображении израильтян Яхве окончательно вытеснил всех соперников. В изгнании соблазнительное прежде язычество утратило свою привлекательность, и тогда родился иудаизм. В тот момент, когда культ Яхве, казалось бы, вот-вот должен был навсегда исчезнуть, этот Бог стал главным источником надежд бедствующего народа на близкий конец испытаний» [44] Armstrong К. A History of God. P. 75. .