Рудольф Кристоф Эйкен - Философия истории

Вначале, впрочем, движение идет медленно и спокойно, бушующий поток умозрения усмиряется и распространяет широко вокруг себя благотворное влияние. Происходит то, что становится общим явлением в XIX столетии, а именно: от философских систем, которые давят своей узостью и прямолинейностью, отделяются при исследовании истории более общие убеждения идеалистического вида и ищут более тесного соприкосновения и дружественного взаимодействия с опытом. Так, например, Вильгельм фон Гумбольдт является посредником между спекулятивной философией и учением об идеях Ранке; при всем его протесте против насильственности философских конструкций и, несмотря на отказ от присоединения к определенной системе, общее воззрение на историю, положенное в основу этого посредничества, не совсем чуждо философского элемента. Даже в объективности исследования, на которую обращается наибольшее внимание, кроются принципиальные убеждения, поскольку соразмерность суждения и радостное отношение к проявлению жизни были немыслимы без художественного понимания с присущей ему щедростью в оценке вещей. Таково в общих чертах направление, по которому развивается дальше немецкая историческая наука; при преимущественно равнодушном, даже отрицательном отношении к философии истории в ней продолжает господствовать идеалистическое основное воззрение.

Но затем и сюда проникает влияние переворота, который совершился в общей жизни при обращении от проблем внутреннего мира к занятию непосредственным бытием. Центр тяжести в жизни переносится из искусства и философии в естествознание и технику, в политическую и социальную деятельность; мир мышления все больше и больше подпадает при этом под влияние понятий и методов естествознания, которые вследствие этого, естественно, проникают и в область истории и создают своеобразную философию истории. Такого рода естественнонаучная философия истории впервые достигает полного развития в позитивизме Конта. Пусть его система в отдельных своих мыслях далеко не так оригинальна, какой она представляется, — крепкая связь нитей и упорная энергия обработки придают этой системе в ее целом громаднейшую силу; могучее течение культурной жизни нашло в ней свое научное воплощение и уяснение. В последовательном развитии воззрения, по которому познавание сводится только к раскрытию отношений, к расследованию закономерностей данных явлений, из истории устраняются всякая внутренняя связь и всякое влияние целого, и все ее содержание выводится из эмпирического совместного существования отдельных элементов; главной задачей науки становится здесь — раскрыть в видимом беспорядке прочные связи последовательности и сосуществования. Одно единое главное движение обнимает все многообразие исторического созидания и ведет по трем фазисам (etats - государство) на высоту позитивистического уклада мышления и жизни; но в каждом фазисе все явления, вплоть до тончайших разветвлений, находятся в тесных отношениях между собой, и все частное может быть потому понято только в связи с целым его среды (milieu - среда). Таким образом, исторический интерес обращается здесь преимущественно на общее, а так как вообще всему индивидуальному отводится второстепенное место, то и великие личности должны быть рассматриваемы только как продукт своей среды. Такое понимание истории увеличивает значение внешних условий жизни (conditions d'existence); духовную деятельность оно считает преимущественно интеллектуальной, а в прогрессе научного, т.е. главным образом естественнонаучного, знания усматривает залог роста культуры, господства над обстоятельствами (voir pour prevoir) и внутреннего облагорожения человечества.

Позитивизм создал самую тесную связь между естествознанием и учением об обществе, а потому его философия истории широко воспользовалась крупными завоеваниями, которые в течение XIX века были сделаны в этих обеих областях. Новая социология дает новое учение об обществе, которое противоречит как взглядам эпохи Просвещения, так и умозрительному идеализму; в противоположность эпохе Просвещения новое учение рассматривает индивидуумы не как замкнутые атомы, между которыми лишь впоследствии устанавливается связь, а полагает, что между ними изначала существует сеть взаимных отношений, в которых они и образуются; от идеализма же это учение отличается тем, что оно отрицает защищаемую им внутреннюю цельность духовной жизни и выводит все связи из эмпирического сочетания отдельных элементов во времени и пространстве. Поэтому понятие организма, которым и новое учение охотно пользуется, приобретает в нем существенно иной смысл, нежели в системах идеализма; не внутреннее оживление целого, а нерасторжимая связь отдельных частей является теперь его главным признаком. Это новое учение об обществе пролило новый свет на человеческую жизнь, оно выдвинуло группы фактов, остававшихся до тех пор незамеченными, и указало поведению плодотворные точки опоры; но все эти вновь обнаружившиеся факты, производившие действие в силу своей новизны, способствовали естественнонаучному и позитивистическому пониманию истории. Ибо здесь повсюду обнаруживается крупное влияние естественных условий, круг собственной инициативы и свободного поведения сужается, индивидуумы теснее сближаются друг с другом как члены одной и той же социальной структуры, а пределы для различий между ними оказываются более узкими, чем это обычно представляется непосредственному наблюдению (Кэтле). Ввиду того, что на первое место выдвигаются массовые движения, «социальная психология» и социально-психологические объяснения и в истории оттесняют на задний план индивидуальную психологию. Движение повсюду выигрывает в значении, человек трактуется больше как естественное существо, расследуются естественные условия также и духовной его жизни; не только раскрываются, с генеалогической точки зрения, прочная связь индивидуумов и их подчиненность предуказанным условиям, но и общественные группы обнаруживают большую прочность, и понятием расы пользуются как главным ключом для объяснения исторических образований. Всюду масса новых фактов, новых перспектив, новых задач! По другому направлению развитие экономического движения ведет к более высокой оценке материальных благ; это порождает «материалистическую», правильнее, «экономическую» философию истории (Маркс, Энгельс), по которой общий культурный уровень определяется экономическим положением; благодаря этому происходит новая группировка фактов и для всеобщей истории открываются новые перспективы.