Эвальд Ильенков - Диалектика абстрактного и конкретного в Капитале К. Маркса

И дело нельзя представлять так, что каждая наука должна, якобы, сначала пройти стадию односторонне-аналитического отношения к миру, стадию чисто индуктивного сведения конкретного к абстрактному, а уж затем, лишь после того, как эта работа будет полностью закончена, может приступать к «связыванию» полученных абстракций в систему, к «восхождению от абстрактного к конкретному». [118]

Когда Маркс ссылается на историю буржуазной политической экономии, на тот факт, что она при своем возникновении действительно шла по односторонне-аналитическому пути и лишь позднее встала на путь, «правильный в научном отношении», он, конечно, не хочет сказать этим, что и каждая современная наука должна следовать этому примеру, то есть сначала пройти чисто аналитическую стадию, а уж только затем браться за восхождение от абстрактного к конкретному.

Односторонне-аналитический метод, действительно характерный для первых шагов буржуазной политической экономии, вовсе не есть добродетель, которую можно было бы рекомендовать в качестве образца для подражания. В этом выразилась скорее исторически-неизбежная ограниченность буржуазной политической экономии, обусловленная, в частности, и отсутствием разработанного диалектического метода мышления. Диалектическая логика отнюдь не рекомендует современной науке, чтобы та сначала производила чистый анализ, чистое сведение конкретного к абстрактному, а уже потом столь же чистый синтез, чистое восхождение от абстрактного к конкретному. На подобном пути конкретное знание не получится, а если и получится, то лишь в результате таких же блужданий, какие имели место в развитии буржуазной политической экономии до Маркса.

Пример, приведенный Марксом это скорее довод в пользу того положения, что наука ныне с самого начала должна вставать на путь, правильный в научном отношении, не повторяя блужданий семнадцатого лека, должна с самого начала использовать не односторонне-аналитический метод, а диалектический метод восхождения от абстрактного к конкретному, в котором анализ и синтез, связаны органически. Это довод в пользу того, что наука должна с самого начала вырабатывать свои абстрактные определения с таким расчетом чтобы каждое из них оказывалось одновременно шагом на пути поступательного продвижения к конкретной истине, к познанию действительности как единого связного целого, находящегося в развитии. Если буржуазная политическая экономия на первых порах поступала не так, то подражать ей в этом отнюдь не следует.

Наука, если это действительно наука, а не простое [119] собрание фактов и сведений, должна с самого начала отражать свой предмет и развивать свои определения тем способом, который Маркс характеризовал как единственно возможный и правильный для науки, а не оставлять его «на закуску» для литературного изложения уже найденных результатов, как то советовали делать ревизионисты-неокантианцы типа Кунова, Реннера и им подобных. Об этих попытках извратить существо мысли Маркса о методе восхождения от абстрактного к конкретному, изображавших этот метод лишь как литературную манеру изложения готовых, якобы чисто индуктивно полученных результатов, мы будем подробно говорить ниже.

Конечно, – способ восхождения от абстрактного к конкретному отчетливее всего выступает в таких работах Маркса, в которых дается систематическое «изложение» теории: в «К критике политической экономии», в «Очерках критики политической экономии» («Grundrisse der Kritik der politischen Ökonomie») и в «Капитале». Однако это вовсе не свидетельствует о том, что «изложение» здесь принципиально иное по методу, нежели «исследование», и что способ, с помощью которого Маркс производил свои исследования, прямо противоположен тому способу, которым он излагает «результаты исследования».

Если бы это было так, то анализ «логики «Капитала» ровно ничего не мог бы дать для понимания метода исследования, способа переработки данных созерцания и представления, примененного Марксом. «Капитал» в таком случае был бы поучителен только в смысле литературной манеры изложения готовых результатов, и ни в коем случае не в смысле метода их получения. В таком случае «способ исследования» Маркса следовало бы реконструировать не на основе анализа «Капитала», а на основе рассмотрения черновиков, выписок, набросков и соображений, возникавших в голове Маркса в ходе непосредственного, первоначального ознакомления с экономическими фактами. В таком случае пришлось бы согласиться с пошлым утверждением автора одной из бесчисленных антимарксистских брошюрок, с теологом И. Фетчером, который вещает: «Метод, которому Маркс следует в «Капитале», является в сущности том же самым, что и метод любого “буржуазного” ученого. Диалектика служила [120] Марксу, как он сам заявлял в послесловии ко второму изданию «Капитала», только «способом изложения». Этот способ, по-видимому, обладает известными преимуществами, но мы его рассматривать здесь не станем» 2, – так как это не имеет отношения к проблеме метода познания...