Алексей Лосев - Итоги тысячелетнего развития, кн. I-II

В.Нестле прекрасно говорит о "величественной попытке" Платона соединить в своей философии "рациональное с иррациональным чувственное со сверхчувственным, преходящее с непреходящим, временное с вечным, земное с небесным, человеческое с божественным, что, однако, приводит Платона к конфликту с "высшими ценностями греческой культуры" (Nestle W. Griechische Geistesgeschichte von Homer bis Lukian in ihrer Entfaltung vom mythischen zum rationalen Denken dargestellt. Stuttgart. 1956, S. 283-284)

Как остроумно замечает Ф.Верли, политическая утопия Платона воплощает "символ преодоления всякой недостаточности", а само идеальное государство является некой "экспериментальной фикцией", то есть, собственно говоря, мифологическим вымыслом (Wehrli F. Hauptrichtungen des griechischen Denkens, S. 145, 150).

Ср. у Рейнгардта (Reinhardt K. Platons Mythen. Bonn, 1927): "Чему учит логос, то делает откровением миф" (с. 112).

К.Рамну (Ramnoux C. L'amour du lointain. – In: Études présocratiques. Paris, 1970, p. 163) отмечает, что греческая народная традиция вообще не любила предаваться мечтам, сознавая возможности человека, но Пиндар и Парменид вышли за пределы этой архаической мудрости "здравого смысла", необходимой для государственного деятеля (с. 169).

Ramnoux C. L'amour du lointain – In: Études présocratiques, p. 171.

Brunius T. Inspiration and katharsis. Uppsala, 1966. Ср. также его ссылки на трактат "О возвышенном" (XVI), где обосновывается наглядность "представления" (phantasia) или зрительных образов (eidölopoiias).

Pokorny I. Indogermanisches etymologisches Wörterbuch. Bd. 1. Bern – München, 1959.

Chantraine P. Dictionnaire étymologique de la langue grecque. Historie des mots. T. 2. Paris, 1970.

В.В.Каракулаков в статье "Первые греческие философы о роли языка в познании" (Учен. зап. Душанбинского гос. пед. ин-та им. Шевченко, 1963, т. 40. Сер. филолог., вып. 16) пишет о "мифе-слове": "В мифологической картине мира основное внимание уделяется не языку в целом, а имени, которое мыслится органически связанным с именуемым им предметом, вещью, явлением, составной его частью, а следовательно, выражающим его сущность; знание человека, таким образом, равнозначно познанию соответствующего предмета" (с. 73).

Ср. рассуждение Ж. -П.Вернана (Vernant J. -P. Les origines de la pensée grecque) о воплощении силы слова у греков в божестве Пейто (peitho – "убеждение", с. 40), а также об общественном характере слова.

Ср. рассуждение В.Хирша (Hirch W. Platons Weg zum Mythos. Berlin – New York. 1971) о совмещении в логосе разъединенных "одного" и "другого" в некой целостности и о мифе как "целом", выделенном из единства всего настоящего (с. 387).

Красис – слияние рядом стоящих гласных в один звук.

Эти слова исключены Астом и поставлены в скобки Шанцем. "Материк" – персидское царство, но также и Европа, и Ливия.

Белинский В.Г. Полн. собр. соч., т. VIII. Под ред. Венгерова, с. 471.

Герцен А. Полн. собр. соч. и писем, т. XIII. Под ред. Лемке, с. 391.

Герцен А. Полн. собр. соч. и писем, т. XIII. Под ред. Лемке, с. 391-396.

Герцен А. Полн. собр. соч. и писем, т. XIII. Под ред. Лемке, с. 395.

Горький А.М. Собр. соч., т. XXIII, с. 341.

См., например: Arist. Eth. N I 11, 1101a 14; VII 14, 1153b 9.

См. также calocagathein. Aristoph., frg. 1.

Перевод у Соболевского греческого "sophrösynë" можно оспаривать. Перевести это слово вообще невозможно ни на какой язык. Означает оно просветленное и успокоенное состояние животных ощущений и потребностей человека, что заставляло практических и деловых римлян переводить его как "temperantia" – "умеренность". Старые переводы "скромность", "рассудительность", "благоразумие" никуда не годятся. Лучше уж придерживаться буквального перевода – "целомудрие", понимая, однако, целомудрие не специфически, но очень широко, распространяя понятие на всю сферу животных ощущений, свойственных человеку. Это, таким образом, некое общее целомудрие, целомудрие вообще.

Schmidt L. De eironos notione apud Aristonem et Theophrastum. - In: Marburger Lectionsverzeichniss von Sommer, 1873; Ribbeck O. Ueber den Begriff des eiron. - ("Rhein. Mus. N.F.", XXXI. 1876, S. 381-400). Эти тексты далеки от полноты, а интерпретация приводимых текстов в настоящее время устарела. Чем можно воспользоваться из этих работ, тем мы пользуемся.

В данной статье исследуются исключительно только термины, а не иронические элементы в античной и романтической литературе, что требует специального анализа; например, категории иронии в "Илиаде" Гомера посвящены следующие работы: Piechowski J. De Ironia Iliadis. Mosquae, 1856; Сахарный Н.Л. Илиада. Разыскания в области смысла и стиля гомеровской поэмы. Архангельск, 1957, с. 174-185; Thomson J.A.K. Irony, a historical introduction. London, 1927.