Совершенно нельзя понять, какая разница получится для нормы прибыли, если земледелец те 90 10/ 11ф. ст., которые он затрачивает на продукт в 100 ф. ст., станет исчислять, скажем, так, что 20 ф. ст. он будет относить за счет семян и т. д., 20 — за счет машин и т. д., а 50 10/ 11— за счет заработной платы. Ведь 10 % прибыли он требует со всей этой суммы в целом. Те 20 ф. ст. продукта, которые он приравнивает к семенам, не содержат прибыли. Тем не менее они точно так же составляют 20 ф. ст., как и те 20 ф. ст. в виде машин, в которых заключена прибыль, скажем, в 10 %. Правда, это может быть чем-то только формальным. Эти 20 ф. ст. в виде машин могут на деле точно так же не представлять ни гроша прибыли, как и 20 ф. ст. в виде семян. Это, например, имеет место в том случае, если указанные 20 ф. ст. являются лишь возмещением составных частей постоянного капитала машиностроителя — тех составных частей, которые машиностроитель извлекает, скажем, из сферы земледелия.
Подобно тому как неверно, что вся совокупность машин входит в земледелие как его постоянный капитал, точно так же ошибочно и то, что весь сырой материал в его совокупности входит в обрабатывающую промышленность. Весьма значительная часть его остается в земледелии, являясь лишь воспроизводством постоянного капитала. Другая часть входит в доход непосредственно как жизненное средство и отчасти — как, например, фрукты, рыба, скот и т. д. — не проходит через «промышленный процесс». Следовательно, было бы неправильно заставлять промышленность расплачиваться за весь «сфабрикованный» земледелием сырой материал. Конечно, в тех отраслях обрабатывающей промышленности, в которые, в виде затрат, входит, наряду с заработной платой и машинами, сырой материал, — в этих отраслях авансированный капитал должен быть больше, чем в тех отраслях земледелия, которые доставляют этот сырой материал, указанным образом входящий в производство. Можно было бы также предположить, что если бы в этих отраслях обрабатывающей промышленности имела место собственная норма прибыли (отличная от общей), то она была бы здесь меньше, чем в земледелии, и именно вследствие того, что здесь применяется меньше труда. Стало быть, больший постоянный капитал и меньший переменный капитал при одинаковой норме прибавочной стоимости обязательно дают меньшую норму прибыли. Но это относится также и к определенным отраслям обрабатывающей промышленности в их отношении к другим ее отраслям, а также к определенным отраслям земледелия (в экономическом смысле) в их отношении к другим его отраслям. Меньше всего это как раз имело бы место в земледелии в собственном смысле, потому что оно, хотя и доставляет промышленности сырой материал, но все же внутри своей собственной сферы охватывает, как различные части своих затрат, сырой материал, машины и заработную плату; промышленность же ни в коем случае не оплачивает земледелию сырой материал, ту часть постоянного капитала, которую земледелие возмещает из собственного производства, а не путем обмена на продукты промышленности.
[5) Ложные предпосылки теории земельной ренты Родбертуса]
[465] Дадим теперь краткое резюме хода мыслей г-на Родбертуса.
Сначала он изображает то положение вещей, — как он его себе представляет, — когда земельный собственник (самостоятельно хозяйничающий) вместе с тем является и капиталистом и рабовладельцем. Затем наступает разделение. Отнятая у рабочих часть «продукта труда» — «единая натуральная рента» — делится теперь на «земельную ренту и прибыль с капитала» (стр. 81–82) [Русский перевод: К. Родбертус. Экономические сочинения. Ленинград, 1936, стр. 285]. (Г-н Гопкинс — см. тетрадь [19] — объясняет это еще гораздо проще и грубее.) Затем г-н Родбертус делит «сырой продукт» и «промышленный продукт» (стр. 89) [Русский перевод, стр. 291] между земельным собственником и капиталистом — petitio principii. [В действительности же] один капиталист производит сырые продукты, а другой — промышленные продукты. Напротив, земельный собственник не производит ничего, он даже и не «владелец сырых продуктов». Это представление [будто земельный собственник есть «владелец сырых продуктов»] характерно для немецкого «владельца поместья», каким и является г-н Родбертус. В Англии капиталистическое производство началось одновременно в промышленности и в земледелии.
Способ, каким образуется «ставка прибыли на капитал» (норма прибыли), г-н Родбертус выводит просто из того, что теперь в виде денег имеется «масштаб» прибыли для «выражения отношения прибыли к капиталу», чем и «дается надлежащее мерило для уравнивания прибылей на капитал» (стр. 94) [Русский перевод, стр. 295]. Родбертус не имеет никакого представления о том, что это равенство прибыли противоречит в каждой отрасли производства равенству между «рентой» и неоплаченным трудом, что стоимости товаров и их средние цены должны поэтому расходиться. Эта норма прибыли становится регулирующей также и для земледелия, так как «доход с имущества может исчисляться только на капитал», а в промышленности «применяется значительно большая часть национального капитала» (стр. 95) [Русский перевод, стр. 295]. Ни слова о том, что с развитием капиталистического производства само земледелие претерпевает переворот — не только формально, но и материально — и что земельный собственник низводится до роли простого получателя денег, перестает исполнять какие-либо функции в производстве. По мнению Родбертуса,
Читать дальше
