Дэвид Чалмерс - Сознающий ум. В поисках фундаментальной теории

В любом случае, интересными сознаниями, связанными с суперпозиционной системой, будут, похоже, только привычные дискретные сознания. Эти сознания сложны и когерентны, и их опыт отражает структуру рациональных процессов. Любые другие сопряженные с ней сознания будут относительно некогерентны и по большей части лишены интересной структуры. Этот вывод подкрепляется «декогеренционной» моделью Гелл — Манна и Хартла (Gell-Mann and Hartle 1990) и др. Согласно этой модели, интересная структура в волноподобной, сложной адаптивной системе обычно обнаруживается среди компонентов «естественной» декомпозиции; система естественным образом «декогерирует» в определенном направлении. В рациональных системах, таким образом, когерентная когнитивная структура может быть обнаружена только в компонентах этой естественной декомпозиции, и только они будут порождать сложные, когерентные сознания. Любые другие субъекты опыта в такой системе не будут причисляться к субъектам, которых можно называть личностями.

Целый кластер интуитивных беспокойств связан с тождеством наблюдателя. Возьмем сознание M 1 , которое, как я помню, существовало примерно в это время вчера. Сегодня в различных «ветвях» суперпозиции имеется множество сознаний, восходящих к тому сознанию. Мое сознание М 2 есть лишь одно из них. И я вполне мог бы спросить: почему я оказался здесь, а не в какой-то другой ветви? Как выражается Хофштадтер (Hofstadter 1985b):

Почему мое единое чувство самого себя распространяется по этой случайной ветви, а не по какой-то другой? Какой закон определяет случайный выбор, выделяющий ту ветвь, за которой, как я чувствую, я следую? Почему мое чувство себя не сопровождает другого меня после расщепления и не идет другими путями? Что привязывает яйность к точке зрения этого тела, изменяющегося в этой ветви универсума в данный момент времени?

В ответ на это мы опять-таки должны сослаться на нередуцируемую индексикальность: мое сознание — вот это , и это вся история. Есть чувство, что за этим должно стоять что-то более глубокое, и что факт того, что вчерашнее сознание М 1 превратилось в сегодняшнее сознание М 2 , а не в какое-то другое, немаловажен для мира. Но если смотреть с объективной позиции, в этой ветви нет ничего особо привилегированного. Даже с позиции М 1 все сегодняшние сознания равнозначны. Ни одно из них не является единственным законным наследником М 1 : все они в равной степени несут «яйность» М 1. М 2 кажется привилегированным только с этой позиции, с позиции М 2 (разумеется, другие мои двойники в суперпозиции ощущают то же самое по отношению к самим себе). Привилегированная роль М 2 есть лишь еще один индексикальный феномен, подобный тому факту, что я — Дэвид Чалмерс, а не Рольф Харрис. Это сознание — здесь, а не там. Индексикальные факты вообще загадочны, но этот факт не выбивается из их ряда и не привносит в мир дополнительной асимметрии.

У нас есть сильная интуиция того, что личное тождество всегда должно быть связано с каким-то фактом: если из моего нынешнего состояния возникает множество сознаний, должен существовать некий факт, говорящий о том, какое из них будет мной. Но эта идея была подвергнута мощной критике Парфитом (Parfit 1984), убедительно доказывающим, что фактическая сторона личного тождества исчерпывается фактами о психологической континуальности, памяти и т. п. Если мы соглашаемся с этим анализом, то все завтрашние сознания в одинаковой степени могут претендовать на то, чтобы называться мной, и нет такого факта, который позволил бы различить их. В этом выводе есть что-то неприятное, превращающее определенный «поток» личного тождества в иллюзию, но анализ Парфита дает основание полагать, что такой поток всегда и был ею.

Наиболее существенным возражением против интерпретации Эверетта является то, что с ее помощью нельзя осмыслить вероятности , поставляемые постулатом измерения [196]. В каком-то случае постулат измерения может говорить нам, что при проведении определенного измерения шанс обнаружения стрелки, указующей вверх, равен 0,9, а шанс обнаружения стрелки, указующей вниз, равен 0,1. По интерпретации Эверетта, на деле происходит то, что как стрелка, так и состояние мозга наблюдателя оказываются в суперпозиции, из чего получается (по меньшей мере) два субъекта опыта. Один из них ощущает стрелку, указующую вверх, другой — указующую вниз. Точно такую же картину мы наблюдали бы, если бы вероятности были 50:50. Конечно, в случае 90:10 амплитуда суперпозиционной волновой функции по большей части сконцентрирована в области «верхнего» состояния мозга, но как это связано с вероятностями?