Поль-Анри Гольбах - Здравый смысл, или Идеи естественные противопоставленные идеям сверхъестественным

7. F. Mautner – Der Atheismus und seine Cieschicnte im Abendiande. 1921, 111 том.

8. M.P. Enshing-Baron d’Holbach. New-York 1914.

9. R. Hubert – D’Holbach et ses amis. Pans, 1927.

10. Б. Чичерин – История политических учений. 1874. В 3-й части.

11. Фр. Альб. Ланге – История материализма и критика его значения в настоящее время. Пер. с 3-го нем. изд. Н.Н. Страхова. 1881. В I т.

12. Г. Плеханов – Очерки по истории материализма. Помещены в VIII т. собр. соч. Плеханова, Имеется также несколько отдельных изданий «Очерков. Лучшее – „Московский рабочий“, 1924.

13. К. Деборин – Очерки по истории материализма XVIII в Последнее (3-е) изд. 1930. Две статьи о Гольбахе.

14. И. Вороницын – История атеизма. 5 вып. Изд. «Атеист – Последнее (3-е) изд. 1930. Во 2-м вы.

15. «Беркова – П. Гольбах. Изд. „Красная новь“, 1923. Популярная книжка.

16. И. Луппол-Гольбах. Ст. в Большой советской энциклопедии.

Когда хочешь хладнокровно разобраться в воззрениях людей, даже в тех воззрениях, которые кажутся наиболее важными, неожиданно для себя замечаешь, что в них редко заключен здравый смысл, то есть прием суждений, достаточный для познания простейших истин, для того, чтобы отвергнуть наиболее грубые нелепости, для того, чтобы поражаться очевидными противоречиями. Примером служит богословие – наука, почитаемая во все времена и у всех народов огромным большинством смертных, вещь, которую церковники считают наиболее значительной, полезной и незаменимой для блага общества. В самом деле, стоит хоть немного потрудиться над исследованием тех основ, на которые опирается богословская наука, и мы принуждены будем признать, что эти основы, считающиеся неопровержимыми, являются лишь смелыми предположениями, вымышленными невежеством их авторов, распространяемые при помощи фанатизма либо недобросовестности, принимаемые благодаря легковерию, сохраняемые благодаря неразумной привычке и почитаемые единственно благодаря тому, что они непонятны.

«Одни, – говорит Монтэнь, – стараются уверить всех, что они верят в то, во что они не верят, другие – и их значительное большинство – стараются уверить самих себя, не давая себе труда проникнуть в то, во что им следует верить».

Одним словом, всякий, кто соблаговолит посоветоваться со здравым смыслом в вопросах религии, причем проделает это с таким же вниманием, с каким он относится к предметам, кажущимся ему интересными, легко убедится, что религиозные воззрения не имеют под собой солидного фундамента, что религия – это воздушный замок, что богословие – это незнание естественных причин, возведенное в систему, что оно является лишь бесконечным сцеплением призраков и противоречий; что оно во всех странах и среди различных народов земного шара распространяет лишенный правдоподобия роман, герой которого наделен рядом несовместимых качеств. Имя этого героя, долженствующего владычествовать над всеми сердцами, рождая в них благоговение и радость, является лишь пустым звуком, произносимым людьми без связи с идеями или свойствами, которые не были бы опровергнуты фактами либо явно не противоречили бы друг другу.

Познание этого существа, не вызывающего в уме никаких представлений, или, правильнее говоря, слова, которым это существо изображается, было бы само по себе делом крайне маловажным, если бы оно не причиняло страшных опустошений на земном шаре. Предупрежденные, что этот призрак является интересной для них реальностью, люди, вместо того чтобы мудро решить, что он непостижим, что они не должны о нем думать, решают, напротив, что они постоянно должны заниматься им, что должны рассуждать о нем без конца, никогда не выпуская его из виду. Непреодолимое невежество, свойственное им, не только не отталкивает их, а, наоборот, возбуждает любопытство. Вместо того, чтобы испугаться вымыслов воображения, они под влиянием своего невежества становятся сухими догматиками, нетерпеливыми, переполняются гневом по отношению к тем, кто противопоставляет некоторые сомнения вымыслам, родившимся в головах богословов.

Какая нерешительность охватывает человека при столкновении с неразрешимой проблемой! Беспокойные размышления о предмете, который невозможно охватить, но который в то же время этот человек считает очень важным для себя, могут привести его в очень скверное настроение и породить в его голове исступление. Если же к этому примешаются еще выгода, тщеславие либо честолюбие, то может быть потрясено и общество. Вот почему столько стран частенько становились ареной сумасбродств нескольких глупых мечтателей, которые, принимая либо выдавая свои пустые теории за вечные истины, зажигали фанатизм правителей и народов и вооружали их на борьбу за идеи, которые эти фанатики представляли крайне существенными для славы божества и благосостояния империй. Тысячи раз во всех частях земного шара мы видели, как опьяненные фанатики вгрызались в глотки друг другу, зажигали костры, без колебаний и даже по чувству долга вершили величайшие преступления, проливали потоки человеческой крови. Зачем? Затем, чтобы заставить уважать, чтобы укрепить и пропагандировать наглые домыслы нескольких фанатиков либо чтобы утвердить плутни нескольких лжецов о существе, которое имеется лишь в их воображении и давало о себе знать лишь опустошениями, распрями и безумствами, производимыми им на земле.