Александр Панарин: В каком мире нам предстоит жить?

Современные страны можно классифицировать по тому, каково соотношение эндогенных (внутренних) и экзогенных (внешних) факторов в их развитии. Действует и общий принцип: изоляция и замкнутость препятствуют нормальному развитию. Решающий поворот в этом плане осуществил Петр I: прорубив окно в Европу, он не только вывел старую Московию из политической изоляции, но и открыл такие факторы социального обновления, как межкультурный контакт и инновационные заимствования. Петру I в значительной мере удалась его попытка «перевода» России из Азии в Европу. Удалась потому, что Россия и Европа как партнеры, вступившие в свой первый диалог, не представляли собой взаимно отчужденных монолитов.

С одной стороны, двойственная природа России, включающая и азиатское, и европейское (греко-православное) начала, предопределила возможность внутренней динамики, связанной с изменением баланса между ними в пользу Европы. С другой стороны, сама Европа не представляла собой политического и культурного монолита и потому обладала возможностью аналогичной внутренней динамики. Если бы перед Петром I стояла спаянная в единый блок, монолитная Европа, ему не удался бы ни выход к Балтийскому морю, ни прием в «европейский дом» на разумных партнерских началах. Россия была бы отброшена назад в Азию, и структура мира уже тогда стала бы биполярной, отмеченной противостоянием двух враждебных монолитов.

Здесь мы видим главный геополитический парадокс вестернизации: последняя удавалась постольку, поскольку стратегия Европы в отношении не-Европы была плюралистичной, соответствующей внутреннему разнообразию самой Европы. Современный опыт объединенного, консолидированного Запада, удачный во многих сферах, настораживает в чисто геополитическом отношении. Геополитическое мышление Запада утрачивает свой творческо-плюралистический характер, становясь все более одновариантным.

Затруднения новейшей вестернизации в России, с одной стороны, связаны с тем, что после всех чисток большевизма европейские начала российской культуры оказались ослабленными, а с другой – с тем, что сам Запад стал менее открытым внешнему миру, менее плюралистичным. Его интеграция наряду со статусом победителя в холодной войне в значительной мере предопределила догматизацию и милитаризацию западного геополитического мышления. В ряде случаев Запад заявляет о себе как геополитический субъект, ставящий других перед жесткой дилеммой: принятие его условий или безоговорочная капитуляция. Между тем он же породил в остальном мире великую мечту о справедливом мировом порядке, основанном на равноправном партнерстве. Это противоречие между возросшими ожиданиями незападных народов, ориентирующихся на уважительный диалог, и тенденциями к догматизации западного мышления, теряющего способность к такому диалогу, наталкивает на вывод, что волна вестернизации, захватившая все постсоциалистическое и постсоветское пространство, неминуемо пойдет на спад. По всей видимости, начало XXI века ознаменуется новой фазой антизападной волны.

Перед лицом такой перспективы следует оценить возможные варианты поведения западной цивилизации. Наиболее вероятный сценарий связан с продолжением нынешней линии «наступления по всему фронту» (в том числе в форме наступления НАТО), с дальнейшей консолидацией Запада как системы, противостоящей не-Западу и по логике этого противостояния обретающей все более милитаристские черты. В предельном своем выражении эта тенденция ведет к третьей мировой войне.

Дело в том, что демонтаж России как страны, искони поддерживающей геополитический баланс между Востоком и Западом, означал бы в обозримой перспективе «китаизацию» всего евразийского материка. Поэтому те, кто задумывает такой демонтаж России, вынуждены будут пойти и на соответствующий демонтаж Китая.

Соответствующий порог сдерживания ослабляется тем, что в обоих случаях речь пойдет не о войне в традиционном смысле слова, а об употреблении более тонких технологий разрушения противника: вестернизации и подкупа центральной элиты, поощрения этнического сепаратизма и тотальной регионализации, массового нравственного разложения. Сегодня некоторым геостратегам из НАТО не хочется осознавать неоспоримость логики: демонтаж России неизбежно приведет к необходимости и демонтажа Китая. Но такое осознание крайне важно: оно поможет предотвратить тотальную геополитическую катастрофу.