Михир Десаи - Разумный финансист. Знает, что стоит за цифрами, управляет рисками, получает прибыль

Есть большой вопрос: вы богаче в случае A или в случае B? Одни считают, что в случае А вы богаче, потому что ничего не должны. Другие – что вы богаче в случае B, потому что живете в большом доме. Но по факту, в обоих случаях ваше состояние одинаково: у вас $100 собственного капитала.

Кредитный рычаг не только позволяет распоряжаться активами, на которые вы не имеете права, но также увеличивает прибыль. Представьте, что в обоих случаях стоимость дома выросла на 10 %. В случае A рентабельность собственного капитала составит 10 %, а вот в случае B – 50 %. Ведь стоимость дома увеличивается до $550, а ипотека остается на уровне $400.

К сожалению, не всё так радужно. Если стоимость дома упадет на 20 %, в случае А рентабельность вашего капитала составит 20 %. Но в случае B – целых 100 %! Поэтому управление кредитным рычагом чрезвычайно важно, ведь с ним вы можете делать то, что иначе не смогли бы, а также он увеличивает финансовый результат, причем в обе стороны.

На практике

Алан Джонс, глава отдела прямых инвестиций Morgan Stanley, об использовании кредитного рычага: ТРЕТЬЕГО УРОВНЯ

Аналогия с жилищной ипотекой действительно уместна. Допустим, мы покупаем компанию стоимостью $100. Мы можем купить ее напрямую за $100 собственного капитала, либо за $70 заемных средств и $30 собственного капитала. Если за время нашего владения стоимость этого актива удвоится, то в первом случает наша прибыль составит $100, на которые стоимость выросла – это примерно 100 %-я рентабельность за всё время. Но если мы купим тот же актив, используя $70 чужих денег (т. е. заем), то наш капитал будет стоить $130 вместо первоначальных $30. Таким образом, вместо того чтобы просто удвоить свой капитал, мы получили с него примерно четырехкратную отдачу. Вот почему люди стремятся вложить как можно больше «чужих денег».

Отношение общей суммы задолженности к общей сумме активов показывает долю всех активов, финансируемых за счет заемных средств. Это взгляд на кредитный рычаг с точки зрения баланса.

Отношение долгосрочной задолженности к капитализации – это способ измерить кредитный рычаг более тонко, с акцентом на совокупный капитал. В знаменателе этого отношения – капитализация, т. е. сумма заемного и собственного капитала компании. Как мы видели, компания финансирует свою деятельность двумя способами, к которым мы относимся по-разному. У заемных средств фиксированная процентная ставка, тогда как у собственного капитала норма прибыли переменная, т. е. колеблющаяся, но за ним закреплены права собственности. Это соотношение показывает, какая доля финансирования обеспечивается за счет заемных средств – без учета краткосрочных обязательств, которые относятся к операционной деятельности.

С помощью кредитного рычага можно контролировать больше активов, чем без него. Это соотношение показывает, во сколько раз активы превышают собственный капитал. И соответственно, насколько увеличивается доходность за счет использования кредитного рычага.

В состоянии ли компания уплачивать проценты по кредиту и в каком размере? Это важный вопрос, и задают его часто. Отношение EBIT к процентным расходам измеряет способность компании финансировать уплату процентов за счет своей деятельности. Для этого показателя используются только данные из отчета о прибылях и убытках – в отличие от трех предыдущих коэффициентов, полученных с помощью баланса.

Размышления

Последние два десятилетия фармацевтические компании постепенно увеличивают свой кредитный рычаг. Например, в 2001 году отношение заемного капитала к собственному у компании Merck составило 0,53; у Pfizer – 1,14. В 2016 году это соотношение у Merck было уже 1,28; у Pfizer – 1,58. Что вызвало такие изменения в отрасли?

Одно из возможных объяснений – фармацевтические компании генерируют более стабильные денежные потоки и могут обслуживать большие суммы долга. Крупные игроки всё чаще закупают перспективные технологии у биотехнологических компаний. Это менее рискованно, чем самим разрабатывать новые методы лечения и препараты. В результате у крупных фармацевтических компаний снизился общий уровень риска и им стало легче получать кредиты.