Джон Дэвисон Рокфеллер - Как я нажил 500 000 000. Мемуары миллиардера с современными комментариями

«13 ноября 1878 г.

Многоуважаемая г-жа Баккус!

Я оставил без ответа Ваше письмо, полученное мною вчера, до сегодняшнего дня для того, чтобы снова пересмотреть каждую из статей купчей, чтобы лично убедиться в том, не сделано ли мною, конечно, против желания, чего-нибудь такого, что дает Вам право чувствовать себя обиженной. Правда, во время нашего разговора я предлагал, если Вы того пожелаете, предоставить Вам участие в делах Standard Oil Company, оставив за Вами известное количество акций; но тогда же из Ваших слов понял, что после продажи бизнеса Вы желаете совершенно устраниться от участия в делах. Потому-то дела наши и были устроены так, а не иначе на основании нашего с Вами разговора, потому-то мы и дали Вам ответ соответствующего содержания, отнюдь не вкладывая в него смысла, содержащегося в Вашем письме после наведения Вами справок относительно целесообразности получения акций. Что же касается Вашего замечания о том, что мы у Вас все равно отняли бы бизнес, не продай Вы его, могу сказать, что и тут Вы меня, как и вообще всем письмом от 11 с. м., незаслуженно сильно обижаете. Для интересов предприятия, представителем коего я выступаю, не является существенным, куплено нами или нет Ваше дело. Я попрошу Вас припомнить следующее обстоятельство: года два тому назад Вы спрашивали совета у меня и Флаглера, не продать ли Вам свое дело. Тогда Вы были согласны продать его по более низкой цене, чем теперь. И тогда Вы выразили готовность продавать не за наличный расчет, а в рассрочку, причем Вы были бы очень довольны, если бы кто-то гарантировал Вам регулярную выплату взносов. Что же касается суммы, уплаченной за Вашу собственность, то она, без сомнения, в три раза превышает ту сумму, с которой мы можем со временем получить доход. Но желая сделать соглашение добровольным, я и распорядился предложить 60 000 долларов – сумму, которую большинство компаньонов назвали чрезмерно высокой. Считаю, что, обдумав все высказанное Вами в письме, Вы будете вынуждены сознаться в нанесении мне незаслуженного оскорбления, и надеюсь, что врожденное Ваше чувство справедливости придет мне в этом на помощь.

«Г-ну Джону Д. Рокфеллеру, Кливленд, Огайо

Не знаю, попадет ли когда-либо настоящее письмо в Ваши руки или Ваш секретарь отправит его в корзину для ненужных бумаг. Но я должен, поскольку это в моих силах, успокоить свою совесть, даже если Вы не получите это послание или не прочтете его. С того самого дня, когда вдова моего покойного брата написала Вам то несправедливое и неразумное письмо, касающееся продажи ее бизнеса, в которой и я принимал небольшое участие, с того самого дня я хотел Вам писать и высказать все несогласие свое с содержанием этого письма. Я жил в семье брата, и в день Вашего посещения оставался дома, чтобы по особо выраженному желанию г-жи Баккус принять вместе с нею участие в переговорах с Вами о продаже бизнеса. Я же с самого начала стоял за продажу.

Я был при г-же Баккус во время фатальных переговоров с г. Розе и г. Мэлони и делал все возможное, чтобы помешать г. Розе настроить г-жу Баккус враждебно к Вам. Она, по моему мнению, необычайно умна в делах денежных, – но не понимает и не поддается убеждению, что наиболее разумным в финансовом смысле поступком было одно – продажа ее доли в предприятии. Она забывает, что пять следующих лет все возраставшей, убийственной конкуренции разорили бы ее, сделали бы ее крах неизбежным, а долги за участок земли на Эвклид-Авеню загубили бы ее вконец, и если она что и спасла из своего нефтяного бизнеса, то только благодаря плану Джона Д. Рокфеллера. Она воображает, что потеряла миллионы, и трижды в день внушает это своим детям, так что, полагаю, это стало у нее чем-то вроде мании. Ни одним разумным доводом, кто бы его ни произнес, ее не убедишь. Во многих отношениях она вполне рассудительна, но в этом одном – необычайно упряма. Я убежден, что если бы со стороны Рокфеллера было ей обещано продолжать выдачу дивидендов, мне пришлось бы пойти против продажи. Но об этом не могло быть и речи. Я знаю о 10 000 долларов, которые накинуты на цену по Вашей просьбе, я знаю, что заплатили втрое против действительной стоимости, знаю и то, что единственным средством спасения нашей компании от банкротства была продажа. Я просто облегчаю свою совесть этим письмом. После продажи я не был достаточно умен: отправился в Буффало попытать счастья, но скоро разорился и с позором вернулся. Тогда я уехал в Делет и снова поднялся, пока «земельная лихорадка» снова не довела меня до нищеты. В промежутках я опять подымался и снова падал, но пытался глотать горькие пилюли опыта и бодро смотреть в будущее, не садясь под смоковницу и не обвиняя Джона Д. Рокфеллера в собственных несчастиях.