Люк Брабандер - Думай в других форматах

Работая с CPS, мы обнаружили ряд факторов, тесно связанных со студентами, попадающими под выстрелы, а затем попытались сосредоточиться на тех факторах, которые были в пределах контроля CPS. Мы определили четыре основных фактора риска: посещаемость (те, кто попал под пули, пропустил в среднем 40 % школьного времени, по сравнению с 15 % пропуска остальных студентов в целом), академическая успеваемость (жертвами становились в пять раз чаще не выпускники), поведение в школе (жертвами становились в восемь раз чаще те, кто совершил акт насилия в школе), а также тип школы (жертвы были значительно чаще те, кто посещал «альтернативную школу», куда администраторы CPS помещали студентов, с которыми не могли справиться традиционные районные школы).

Благодаря этой сфокусированной картине можно было представить решения, направленные на проблемы в альтернативных школах – улучшить посещаемость, успеваемость и поведение в классе. Но вместо этого, по мере того как лидеры CPS начали очень активно смещать свой кругозор, ориентируясь на раннюю профилактику, мы все согласились использовать модель для прогнозирования вероятности, что каждый студент может попасть в перестрелку. Так, мы разработали модель, которая использует данные, чтобы определить специфическую вероятность расстрела к каждому студенту и тем самым определили небольшую группу студентов, которые подвергались наибольшему риску. Все население было сгруппировано в четыре основные категории: около 200 студентов были признаны находящимися в зоне «ультравысокого риска», с возможностью быть застреленными более чем в 20 %, более чем в 50 раз выше среднего; около 1000 студентов были признаны находящимися в зоне «очень высокого риска», с риском между 7,5–20 %; около 8500 были признаны в зоне «высокого риска», с риском от 1–7,5 %. Остальные сто тысяч студентов имели риск получить пулю около 1 %.

Модель предположила, что 10 % населения «под обстрелом» попадает в категорию «ультравысокого риска», 20 % – в «очень высокий риск». Все это означало, что как мы и ожидали, 30 % перестрелок исходит из группы в 1200 студентов, около 1 % населения.

После того как CPS получила этот новый формат «профилактика», она смогла затем заполнить его стратегиями защиты таких студентов, а не пытаться защитить всех. Эти программы продолжали развиваться, для примера, через программы информационного улучшения, внесенные непосредственно в школьный учебный план. Кроме того, каждому из 1200 студентов из группы высокого риска был назначен личный наставник. Наш анализ показал, что большинство этих молодых людей не имели никаких значимых отношений со взрослыми. Не удивительно, что они часто прогуливали занятия и попадали в беду даже тогда, когда они могли прийти в школу. Параллельно оценке риска CPS разработали более активные меры, в том числе регулярное наставничество, усиление безопасности в рискованных районах, а также создание программы «безопасный проход», чтобы помочь студентам пройти через места, где собираются банды – в дополнение к непосредственному насилию с применением оружия, исследования показали, что студенты, которые беспокоятся о личной безопасности, не очень хорошо учатся, скатываясь по наклонной. В некоторых случаях CPS помогли студентам перейти в школы, где они чувствовали бы себя в большей безопасности. Один студент из группы ультравысокого риска признался своему наставнику, что он получил угрозы своей жизни. Его наставник сразу же связался с представителями школы и семьей мальчика и узнал, что у него есть брат в Колорадо. В течение 24 часов наставник организовал для мальчика перевод в школу в Колорадо, помог ему упаковать вещи и проводил его.

В 2009–2010 учебном году эпизоды стрельбы снизились на 16 %, и новая политика сотрудничества начала преобладать в 120 вузах Чикаго. Тем не менее, заполняя формат «профилактика», CPS использовала данные на студентов для создания «безопасной метрики» для каждой школы на основе ее местоположения. Эта нормализация во всех районах дала возможность поделиться школам передовым опытом, а также увеличить ответственность, так как факт «мы работаем в плохом районе» теперь стал учитываться. CPS обнаружила, что школы с рейтингами, показывающими невысокие метрики безопасности, обычно полагаются на охранников и камеры наблюдения, а не на социальных работников и личное наставничество. Самыми эффективными школами являются те, которые помогают своим студентам справиться с социально-эмоциональными проблемами, лежащими в основе насилия, закрученного вокруг них.