Эдвин Лефевр - Истории Уолл-Стрит

Сердце Джилмартина приятно сжималось, однако порой в него даже закрадывалась грусть.

В разгар вечеринки поднялся Дэнни, старший среди офисных мальчиков, чья фамилия была известна только кассиру. С тоскою, будто провожая дорогого друга, мальчишка произнес:

— Он был здесь лучшим. Он всегда был в порядке.

Все засмеялись.

Вызывающе оглядев окружающих, Дэнни продолжил:

— Я бы работал на него бесплатно, если был бы ему нужен — вместо того, чтобы получать десятку в неделю от кого-нибудь другого.

Когда смех заполнил весь офис, мальчик чуть ли не крикнул:

— Да! Я так бы и сделал! — Его глаза наполнились слезами. От страдал от их недоверия и боялся, что оно могло передаться Джилмартину.

Поднялся тамада и серьезно вопросил:

— Что случилось с Дэнни?

И все прокричали в унисон:

— С ним все в порядке!

Это было сказано с таким радушием, что Дэнни улыбнулся и присел, счастливо краснея.

Тут поднялся грубый Джеймсон, считавший, что может вести дела намного лучше Джилмартина. Он оказался последним выступающим.

— За десять лет, что мы проработали вместе, у нас были свои разногласия и... э-э-э... о черт! — Он быстро пошел к Джилмартину и почти целую минуту сильно жал его руку, пока остальные смотрели на это в полном молчании.

Джилмартин страстно мечтал об Уолл-стрит. Но прощание его опечалило. Старого Джилмартина, который работал с этими людьми, уже не было, а новый Джилмартин чувствовал сожаление. Он проникся тем, как сильно они о нем заботились. И он понимал, что и сам питал к ним ответные чувства.

Джилмартин сказал им — очень просто, — что вряд ли найдет на новой работе столь дружелюбных коллег. А что касается его приступов брюзгливости — продолжил он, — их не следовало поощрять. Он знал, что часто бывал несдержан. И смиренно покаялся в этом, надеясь, что его простят.

Если бы он мог прожить свою жизнь заново, то постарался бы следовать тому, что высказал в тот вечер. Джилмартину было страшно жаль покидать их.

— Очень жаль, парни, очень жаль. Действительно жаль! — нескладно закончил он с тоскливой улыбкой. И пожал каждому руку — таким сильным рукопожатием, будто уходил в путешествие, из которого мог не вернуться. А в самой глубине его сердца забрезжило сомнение в мудрости принятого решения. Но отступать было уже поздно.

Коллеги проводили его до дома. Они не хотели упустить ни единой возможности побыть с ним чуть дольше.

Все работники фармацевтической компании были убеждены в том, что Джилмартину открыт путь к несметному богатству. Старые знакомые по бизнесу и бывшие конкуренты, которых ему случалось встречать в трамвае или театре, говорили с ним, как с будущим миллионером. Они пытались общаться с ним «на языке Уолл-стрит», который считали профессиональным жаргоном, показывая, что и они тоже кое-что знают о большой игре. Но их старания заставляли Джилмартина лишь улыбаться с чувством превосходства. В то же время их восхищение и добродушная зависть приятно его будоражили.

Массу приятного Джилмартин обнаружил и у своих новых друзей с Уолл-стрит. Клиенты (а некоторые из них были очень богатыми людьми) слушали его комментарии относительно рынков так же внимательно, как он, позднее, был вынужден выслушивать их мнения. Брокеры обращались с ним, как с «хорошим парнем». Нередко лестью они заманивали его в торговые операции. Ведь каждые сто акций, которые он продавал или покупал, приносили им 12,5 доллара. Когда он был в выигрыше, они хвалили его безошибочное чутье. Когда же Джилмартин терял, брокеры утешали его, ругая за безрассудство, — прямо как добрая мама, которая превращает падение трехлетнего сына в шутку, чтобы заставить ребенка смеяться над своей неудачей. Это был обычный офис с обычными клиентами.

С 10 утра до 3 часов дня они стояли перед котировочным табло. Сотня глаз следила за тем, как смышленый мальчишка мелом рисовал на нем разные цифры, которые зачитывались с ленты информатора. Чем выше поднимались акции, тем больше становилось клиентов. Зачарованные рассказами друзей, получавших сверхприбыли благодаря росту котировок, толпы устремлялись на Уолл-стрит. Все выигрывали, поскольку покупали растущие акции на «бычьем» рынке.

Они удивительно походили друг на друга, эти люди, столь не похожие по характеру, внешним данным и возрасту. Их жизнь была полна радости. День за днем биржевой информатор пел для них веселые песни, осыпал всех золотыми шутками. Джилмартин и другие клиенты были готовы хохотать над самыми невинными историями, не дожидаясь кульминации анекдота. Иногда их пальцы будто шарили по воздуху, как если бы ощущали те большие деньги, которые приносил им информатор.