Владимир Довгань - Опыт предпринимателя

Я считаю своей победой то, что смог сломать этот стереотип. От этого никому не стало плохо. Я видел четкую грань, отделявшую наслаждение от разврата. Все мои романы питались жаждой жизни, потребностью в ярких эмоциях и страстях.

Наступил момент, когда и Лидия Ивановна перестала быть единственной. Но влюбленности не отрывали меня от семьи. Я не делил свое сердце на части. Наоборот, увлечения на стороне приумножали чувство к ней. Все были счастливы: и многочисленные любовницы, и жена.

Лидия всегда была на первом, самом главном месте в моей душе. Она как любящая и любимая женщина все-таки добралась до истины. Если я и увлекался кем-то, то только для того, чтобы прийти в ее объятия еще более заряженным, вдохновленным, энергичным. Это был наш мир, который мы построили в соответствии с нашими взглядами, чувствами, желаниями, а не по каким-то расхожим образцам. Пренебрежения, унижения, обмана в наших отношениях не было никогда. Мы оба посчитали бы это предательством. Провинись я в этом, Лидия Ивановна, наверное, убила бы меня в самом прямом смысле этого слова и поступила бы правильно!

В любовной сфере, как нигде, одно и то же действие можно оценить с диаметрально противоположных позиций. Мимолетную связь вне брака, возникшую спонтанно, под действием сиюминутного настроения и даже впечатления, можно представить как проявление животных чувств, предел неразборчивости и факт падения, заслуживающий убийственной критики, скандала, развода и т.п. С другой же точки зрения, это -фейерверк ярчайших эмоций, взрыв наслаждения, романтика приключения, которая не имеет никаких негативных последствий для семьи и касается только его участников. Окружающим, если они об этом проведают, можно и нужно проявить снисходительность.

Однажды стрела Амура попала в меня, когда я ехал с занятий в школе восточных единоборств. На светофоре рядом притормозила машина, в которой сидели три молоденькие девушки – красивые, бесшабашные, соблазнительные. Со мной ехал Владимир Семченко, один из моих тренеров, парень видный, боевой, прошедший Афганистан.

Девчонки веселились, посматривали на нас, строили уморительные рожицы. Мы с Владимиром, не сговариваясь, замахали руками: мол, давайте к нам. В ответ красавицы картинно и дурашливо тянулись навстречу, показывая, что они хотят, но не могут.

Кончилось тем, что метров через триста автомобили свернули к обочине, и девушки подбежали к нам. Оказывается, они сняли машину покататься, никуда не торопятся и не прочь пересесть к нам. Я быстро прикидываю, куда же их пригласить. Вспомнил: один мой друг поселился в новой трехкомнатной квартире, а жена уехала в командировку. Звоню ему из ближайшего автомата: «Сиди дома, жди нас. Мы тебе подарок приготовили!». Мы с Владимиром заранее решили, что если привезем красотку на его долю, то сделаем доброе дело.

Мы не учли, что парень был другого склада – милый, добрый, стеснительный толстячок, очкарик-интеллигент из богатой семьи. Он был в шоке, когда в квартиру ввалилась компания с очень прозрачными намерениями.

Молодой задор заставлял все делать с ходу. Оставив одну из девушек хозяину, мы сразу же занялись любовью. А тот не оправдал надежд внезапно объявившейся подружки. Комплексы не позволяли ему последовать нашему примеру. Парень смущался, краснел, пустился в какие-то длинные объяснения...

Потом мы вчетвером залезли под душ, обливались, дурачились, орали, как ненормальные. Мы вовлекли в наши эротические игры и третью девчонку, оставив скромника ни с чем. Так разошлись, что залили весь пол, затопили соседей снизу.

Апофеоз нашего буйства состоялся в лоджии, где стояли комнатные цветы, хранились инструменты и стройматериалы. Мы, как культурные люди, вышли туда покурить и выпить пива на свежем воздухе. Бурный восторг вызвала идея сбросить все вниз и очистить лоджию. И вот под наши радостные вопли с восьмого этажа полетели горшки с цветами, банки с краской, доски, брусья. Семченко пускал по наклонной траектории какие-то листы и кричал, что именно так летает фанера над Парижем. Мы впали в раж и совершенно не контролировали себя.

Когда на землю шмякнулся последний «лишний» предмет, появился хозяин. Ему было дурно от содома, от нашего дурацкого ржания и визга девчонок, от погрома, который мы учинили. В глазах его застыл немой укор. Бегали голыми по всей квартире – ладно, залили соседей – Бог с вами, но чем провинились вещи в лоджии?

Все кончилось также внезапно, как и началось. Девушки бегали с тряпками, собирали воду, наводили порядок. Мы с другом-афганцем, ежась под взглядами жильцов, поднимали наверх то, что уцелело при падении. Само собой, что я с лихвой компенсировал хозяину причиненный ущерб.