Виктория Уильямсон - Мы – это музыка. Как музыка влияет на наш мозг, здоровье и жизнь в целом

Но к такому изучению роли музыки нужно подготовиться, поэтому для начала рассмотрим диапазон музыкальных способностей взрослых: высококвалифицированных музыкантов; тех, кому трудно воспринимать музыку и приобретать музыкальные навыки, а также большинства – тех, кто не считают себя специалистами в музыке, но получают от нее удовольствие и на самом деле обладают невероятной музыкальностью.

Мы увидим связь обычных контактов с мелодиями, обучения музыкальной грамоте (в том числе после уроков) с эволюцией мозга/поведения. Мы поймем, что с возрастом изучение музыки не прекращается; более того, его можно стимулировать всю жизнь. На это способны и знаменитый концертирующий пианист, и меломан, и новичок, и человек, лишь иногда путешествующий по волнам радиоэфира. В этой главе я нарисую портрет музыкального взрослого во всем его разнообразии.

На момент написания этой книги я читаю в одном из университетов Лондона курс «Музыка, ум и мозг». Больше всего студенты ждут моей лекции о возможных изменениях мозга в результате музыкального образования – вероятно, потому, что среди них много музыкантов и они жаждут услышать, какой у них особенный мозг!

Пластичность – один из лучших приемов, имеющихся в распоряжении мозга; это способность реорганизовать проводящие пути и синапсы в соответствии с внешними условиями и биологическими потребностями. Эта способность объясняет длительное существование человека как биологического вида: ведь пластичность мозгу необходима, чтобы учиться на опыте и исцеляться от болезней и травм.

Мы еще не знаем точно, как работает механизм пластичности: увеличиваются ли размер нейронов, плотность синапсов, растут ли структуры поддержки клеток, клетки гибнут медленнее обычного или повышается скорость проведения возбуждения по нервным волокнам и т. д. и т. п. {123}За каждым примером пластичности может стоять любой из этих механизмов или все сразу; важно главное: мозг невероятно гибок и все время развивается.

Решающий период максимальной пластичности мозга мы переживаем в раннем возрасте, когда объемы усвоенной информации превосходят все, что позже за такое короткое время удастся выучить. Но теперь известно, что гипотеза, будто наш ум после этого периода «застывает», приняв раз и навсегда определенную форму, неверна: мозг остается пластичным всю жизнь. Это означает, что нам никогда не поздно учиться, а мозгу – меняться, и обучение игре на инструменте или пению – мощный способ стимуляции ума.

Уже взрослыми мы можем освоить практически любое умение, видоизменяя свой мозг. Одно из самых известных исследований в этой области (с участием лондонских таксистов {124}) выявило, что у водителей, лучше знавших лондонские улицы, гиппокамп был крупнее; эта часть мозга связана с функциями, важными для таксиста, – памятью, умением двигаться по нужному курсу и способностью ориентироваться в пространстве.

Идею, что обучение во взрослом возрасте влияет на структуру мозга, еще убедительнее подтверждают исследования, в ходе которых взрослых учат навыку с нуля и наблюдают, изменится ли мозг со временем и опытом. В ходе еще одного эксперимента участникам показывали новый прием жонглирования. Их мозг рассматривали с помощью магнитно-резонансной томографии (МРТ) – и всего через семь дней занятий обнаружили повышение плотности в зрительной и двигательной зонах головного мозга {125}.

До какой степени музыка способна менять вид и деятельность мозга? Пока практически нет данных, что прослушивание большого объема музыки вызывает существенные изменения в строении или работе мозга. Но уже давно изучаются изменения мозга в результате музыкального образования.

В XIX веке ученые предположили, что основные мотивы поведения людей регулируются мозгом; до тех пор мотиваторами считались душа и сердце. К концу XIX века ученые занялись исследованием мозга выдающихся людей, чтобы определить возможные истоки их способностей и профессионализма. В число популярных объектов для посмертного анализа вошли математики, поэты и, конечно, музыканты.

Зигмунд Ауэрбах (1860–1923 гг.) – немецкий хирург, исследовавший строение мозга; его многочисленные работы были посвящены лечению опухолей мозга, повреждению нервов и эпилепсии. В начале XX века он провел посмертное препарирование мозга пяти современных ему знаменитых музыкантов: дирижеров Феликса Мотля и Ганса фон Бюлова, скрипача Иоганна Нарет-Конинга, певца Юлиуса Штокхаузена и виолончелиста Бернхарда Коссмана. Доктор Ауэрбах хотел выяснить, чем их мозг отличался от среднестатистического, которые он каждый день видел на своем операционном столе.