Ксения Шанцева - Мой нейромир

Я снова пришла на прием к врачу. Рассказала неврологу подробно о своем состоянии. У меня уже было больше слов, чтобы описать себя. Я говорила: «Здравствуйте, я не могу лежать и спать, сидеть и стоять периодически тоже. У меня сильное выкручивание ног и рук. Они мне мешают, дергаются». За этим обычно следовала пауза со стороны врача. Невролог предложил мне посетить психотерапевта, ссылаясь на то, что у меня якобы депрессия из-за учебы. Я была готова посетить любого специалиста. Хотя никаких подобных депрессивных состояний у меня не наблюдалось, у меня наблюдалась невозможность сна. Под конец нашего сеанса психотерапевт сказала еле слышно, что у меня синдром беспокойных ног. Но она сильно сомневалась в своем же мнении. Сбн был всего лишь предположением. Я еле запомнила название диагноза. Ранее о синдроме беспокойных ног я не слышала. Но я пыталась хвататься за любую мысль. Диагноз официально она мне не установила. С этим я и отправилась домой. Лечащего врача у меня не было. Было мое стремление вернуть себе нормальную жизнь. Я прочитала огромное количество медицинских статей. Про сбн было слишком мало информации. Никто не мог сказать, что именно нарушено в моем организме. Ничего не было известно про причины заболевания, про последствия, про шансы на излечение. Мои бессонные ночи стали заполнены исследованием сбн.

В 1672 году в работе английского врача Томаса Уиллиса встречается упоминание о состоянии, как синдром беспокойных ног. Данные симптомы относились к приступам истерии и пациентов помещали в соответствующие лечебницы. Психиатрические больницы. В 1861 году описал синдром немецкий невролог Теодор Витмаак. Так же информацию можно было найти в работах врачей Джорджа Миллера Бирда (1869 г.) и Германа Оппенгейма (1923 г.). Международное призвание получила работа шведского невролога Карла Экбома в 1944 году. Так и создалось название состояния без сна, как синдром беспокойных ног. Заболевание имеет и второе название. Болезнь Уиллиса-Экбома.

В психиатрических больницах пациентам давали препараты, которые только усиливали СБН. На жалобы пациентов врачи только увеличивали дозу. Я слышала подобные истории про пациентов, которым сейчас за 80 лет. С 17 века ничего не изменилось. Ведь я и сама чуть не оказалась в такой же истории…

Зимой 2014 года и начался мой путь к нейробиологии.

но у меня же есть головной мозг…

2015 год

Я не умею спать. Прошло уже больше года после первого приступа сбн. Мы с мамой продолжали искать информацию и помощь везде. Решили сделать мне электронейромиографию. Это исследование позволяет выявить заболевания и травмы периферической нервной системы, прибегая к электрическим импульсам. Исследование было довольно болезненным. Но я терпеливая. Результаты исследования показали, что никаких нарушений нет. Полиневропатия нижних конечностей не была установлена. Мой организм не имел отношения к поражениям моторных, сенсорных и вегетативных нервных волокон. Каждый раз я расстраивалась из-за того, что оказывалась полностью здоровой. Звучит, конечно, странно. Невролог, выслушав меня, ответил общими фразами. Это состояние не являлось его профилем. Новый невролог повел себя, как остальные врачи. Врач не может установить диагноз, но позволяет себе утверждать, что у меня боль из-за депрессии. Врач настоял на том, что мне необходимо принимать препараты для снижения симптомов депрессии. А эти препараты запрещены, как потом я узнала в 2016 году, при сбн. Это элементарное снятие с себя ответственности из-за отсутствия знаний. В неврологических справочниках обычно есть несколько слов про синдром беспокойных ног. Почему большая часть неврологов о нем не слышали? Ответа у меня нет. При моем заболевании категорически нельзя принимать многие препараты: нейролептики, амитриптилин, СИОЗС, бета-андреномиметики и бета-блокаторы, антагонисты кальция и антагонисты Н2-рецепторов, антигистаминные средства. Все эти препараты только усиливают сбн. В тот период своей жизни я об этом не знала. Мои неврологи тем более. Кто будет нести за это ответственность? Неправильный диагноз, неправильное лечение, которое только усугубляет мое состояние. С этим обязательно мне нужно бороться! Препараты от нового невролога оказались именно из запрещенной группы лекарств. И вот уже наступила осень. У меня была надежда на новый препарат (селективный ингибитор обратного захвата серотонина)…

В тот день сентября шел дождь. Осень мое самое любимое время. Время умиротворения. Я уже закончила университет. Я была в поиске не только врачей, но и работы. У меня был новый препарат, и я собиралась на собеседование. Я не отрицала возможность, что собственная загруженность избавит меня от сбн. Но ни университет, ни спорт, ни работа не изменили мой сбн в лучшую сторону. А только усугубили мое состояние. Ведь усталость заставляла меня хотеть еще больше спать. А спать мне категорически нельзя. День приема нового препарата выпал на день собеседования. Очень хорошая компания, хорошие перспективы. Я приняла таблетку, и меня пронзил сбн с самой страшной силой. Я не могла сидеть в транспорте, стоять. Сбн был еще сильнее, чем по ночам. Мне было невыносимо плохо. Я держалась, как могла. Я сделала шаг к изменениям своей жизни… На работу меня не взяли.