Арик Кершенбаум - Путеводитель зоолога по Галактике. Что земные животные могут рассказать об инопланетянах — и о нас самих

Каждый из них для другого — одновременно и то, что для нас человек, и то, что для нас животное. Они могут друг с другом разговаривать, могут сотрудничать, у них общая этика; в этом смысле сорн и хросс общаются как два человека. И при этом каждый прекрасно сознает, что другой отличается от него самого, и кажется забавным и привлекательным, как бывает привлекательно животное [131] Льюис К. За пределы безмолвной планеты / Пер. с англ. С. Кошелева, М. Мушинской, А. Казанской. — М.: Вече, 1993. .

Картина, нарисованная Льюисом, выглядит идеалистической и утопичной, и, скорее всего, она создана под влиянием его христианских убеждений: внеземные обитатели этой планеты служат чем-то вроде иллюстрации идиллического фрагмента из Библии, где описан волшебный мир, в котором хищники не едят добычу: «Тогда волк будет жить вместе с ягненком, и барс будет лежать вместе с козленком» [132] Ис 11:6–7. . Волшебный, потому что нам неизвестны биологические принципы, на основании которых такое возможно. Однако мир Льюиса устроен несколько иначе и не требует магии. Эти существа разумны и используют силу своего разума для того, чтобы сделать выбор в пользу мирного сосуществования. В мирном сосуществовании трех разумных видов инопланетян не больше волшебства, чем в мирном сосуществовании трех народов на Земле. Пусть мы пока еще этого не достигли, но, по крайней мере, теоретически это возможно.

Один из возможных критериев, с помощью которых можно определить, является ли инопланетянин человеком, — это наличие особого признака, исключительного качества, которое делает его человеком. Своего рода Золотой билет, как в сказке Роальда Даля «Чарли и шоколадная фабрика», только он дает пропуск не в фантастический мир неисчерпаемого шоколада, а в наш клуб — клуб людей. Кант считал Золотым билетом разум, определяя человека как разумное существо. В этом он был не одинок. Блаженный Августин, живший на тысячу лет раньше, пошел еще дальше. Он писал:

Но какой бы и где бы ни родился человек, то есть животное разумное и смертное, то, какой бы ни имел он непривычный для наших чувств телесный вид, цвет, движение, голос, или как бы ни отличался силой, или какой-либо частью тела, или каким бы то ни было свойством природы, никто из верующих не усомнится, что он ведет начало свое от того одного первосозданного человека [133] Аврелий Августин. О граде Божием. Кн. 16, гл. 8 (анонимный перевод). Прекрасный обзор исторических и философских подходов к идее животной и растительной души представлен в книге Лукаса Джона Микса «Понятие жизни от Аристотеля до Дарвина: О растительных душах» (Life Concepts from Aristotle to Darwin: On Vegetable Souls). .

Это поразительные слова. Многих инопланетян из современных фантастических произведений Августин счел бы «людьми»: клингонцы, борги и далеки — все они разумны и смертны, независимо от того, насколько необычна их внешность или планета, на которой они обитают!

Клайв Льюис, с его модернизированным изложением христианской философии, придерживался того же мнения. В своем удивительно глубоком эссе он отмечал важность критерия разумности, позволяющего распознать наших инопланетных собратьев, правда предпочитая использовать слово «духовный», а не «разумный». Тем не менее его вывод достаточно ясен — фундаментальное сходство не сводится к сходству физическому: «Они… воистину наши братья, даже если у них есть панцири или бивни. Духовное, а не биологическое, родство имеет значение» [134] К. С. Льюис. Религия и ракеты (Religion and Rocketry). .

Разумность определить трудно. В разделе 6 мы рассматривали эволюцию интеллекта, и нет никаких сомнений в том, что многих животных во многих отношениях можно назвать «разумными». Один из фундаментальных признаков разумности, по-видимому, нечто вроде внутреннего самоанализа. Вы обдумываете поступок, прежде чем его совершить. Взвешиваете разные варианты действий. Ученые и философы ожесточенно спорят, обладают ли животные этим типом внутренней речи, внутренней умственной жизнью. К сожалению, мы не умеем читать мысли животных. Мы умеем в некотором роде узнавать мысли других людей, но только задавая им вопросы. Не владея языком животных, мы, вероятно, никогда не узнаем, что на самом деле творится у них в головах.

На протяжении многих веков другие авторы искали всевозможные качества, которыми обладают люди и не обладают животные, — четкую границу между «мы» и «они». Один за другим эти Золотые билеты оказывались отброшены. Человек считался единственным животным, у которого есть абстрактное мышление, — пока недавние и все еще не прекращающиеся опыты с воро́нами (Никола Клейтон, Кембриджский университет) и с человекообразными обезьянами (Майкл Томаселло, Институт эволюционной антропологии им. Макса Планка в Лейпциге) не продемонстрировали, что многие другие виды способны представлять себя с точки зрения другого или в другой момент времени. Человек считался единственным животным, у которого есть культура, — пока во второй половине XX в. мы не осознали (о чем говорилось в разделе 9), что культурная передача знаний практически неизбежна в сложных социальных группах. Человек считался единственным животным, способным изготавливать орудия, — пока в 1960 г. Джейн Гудолл не открыла, что шимпанзе изготавливают палочки для выуживания термитов. Тогда ее научный руководитель Луис Лики заметил: «Теперь нам следует пересмотреть определение орудий и определение человека либо признать шимпанзе людьми».