Ли Дугаткин - Как приручить лису (и превратить её в собаку). Сибирский эволюционный эксперимент

Но даже на фоне этих исследований результаты, полученные Людмилой Трут и Дмитрием Беляевым, были во многом новы и удивительны. Ни импринтинг, ни действие естественного отбора не объясняли возникновение новых форм поведения у экспериментальных лис, а также сохранение щенячьих черт у взрослых животных. Главным фактором был искусственный отбор на спокойное поведение. Хотя ученые пока не знали, как именно он действует, было ясно, что теория дестабилизирующего отбора, предложенная Беляевым, позволяет дать объяснение изменениям, происходящим с лисами. Но для окончательного подтверждения теории нужны были новые и более убедительные данные. И лисы не замедлили их преподнести.

Теперь, когда лисы переехали в новый и просторный дом, Людмила с радостью давала им возможность порезвиться. Работницы получили указание выпускать зверей на игровые площадки каждый день примерно на полчаса. Это позволило Людмиле начать новую серию наблюдений – за играми экспериментальных животных. Пока лисята были совсем маленькими, от двух до четырех месяцев, их выпускали поиграть небольшими группами – по трое-четверо. Взрослых лис к ним не допускали, чтобы не создавать суматохи. Подобно детенышам диких лис, которые проводят все свободное от еды и сна время в играх, лисята на ферме носились взад-вперед, хватали друг дружку за уши или хвосты, устраивали «драки понарошку», катаясь по земле и борясь с соперником. Этологи считают такое шумное озорство разновидностью социальных игр животных.

Многие животные охотно играют с неживыми предметами (такие игры называются объектными или манипуляционными). Например, птицы забавляются с веточками или блестящими осколками стекла; детеныши гепардов на равнинах Серенгети носят в зубах, подбрасывают или катают по земле самые разные предметы – от костей до бутылок. Дельфины играют с пузырями воздуха, которые сами же и выпускают. Детеныши ручных лис не были исключением – их любимыми игрушками стали резиновые мячики, которые покупала Людмила. Зверята прыгали на них, толкали мордами, хотя для игры годилось почти все, что попадало им в зубы или когти. Камешки, ветки, надувные шарики – на лисьей игровой площадке все шло в дело. Когда лисята выросли и их пасти стали шире, они стали таскать мячи в зубах и бегать с ними по двору, удирая от братьев и сестер, которым тоже хотелось завладеть игрушкой. Такое соединение двух типов игр – социальной и манипуляционной – обычно для детенышей животных. Считается, что это тренировка умения защищать добычу от других членов группы, всегда готовых поживиться за счет родичей.

Взрослые лисы, что вполне ожидаемо, тоже были не прочь поиграть. В природе лисы-матери играют со своими щенками, и, когда однажды Людмила увидела, что ее подопечные поступают так же, это ее очень обрадовало. «Элитные» лисы почти не устраивали социальных игр, но проявляли склонность к манипуляционным, с использованием мячей или жестяных банок. Это было весьма неожиданно. В естественной среде взрослые животные почти все время озабочены поиском пищи или избеганием врагов. Если дикая взрослая лиса встретит неизвестный предмет, она его обнюхает или даже потрогает лапой, чтобы понять, что это такое и съедобно ли оно. Однако такое поведение имеет скорее исследовательский характер и очень далеко от подлинной манипуляционной игры в понимании этологов, происходящей только после того, как животное разберется, что перед ним, и поймет, что в пищу эта штука не годится.

Живой интерес к манипуляционным играм, который обнаружился у взрослых «элитных» лис, был еще одним проявлением сохранившегося у них щенячьего поведения. Кстати, собаки и в молодости, и в более взрослом возрасте любят и социальные, и манипуляционные игры. Посторонний наблюдатель, увидев издалека лис, бегающих по игровой площадке, мог бы принять их за собак – нечто вроде измельчавших хаски.

Хотя Людмила и ее помощники из института часто приходили понаблюдать за лисятами, они никогда не пытались вмешаться и не допускали, чтобы в играх участвовал кто-то посторонний. Впрочем, некоторые щенки брали инициативу в свои лапы, пытаясь вовлечь Людмилу и ее сотрудников в озорные игры. Подбежав к человеку, они виляли хвостом, обегали его кругом, проскакивали между ног или кусали за обувь, а потом стремглав бросались назад. Казалось, лисята были озадачены и взволнованы тем, что в их компанию вдруг затесались какие-то странные высокие существа.