Дэниел Шектер - Семь грехов памяти. Как наш мозг нас обманывает

Некоторые школы, сражаясь с рассеянностью учеников, которые вечно забывают про домашнее задание, ввели в учебные программы средства внешней памяти [88] Использование средств внешней памяти в школах: Stepp 1996. . В Атланте есть одна такая школа, где ученики записывают задания, которые необходимо выполнить, в дневники, и родителей просят подписывать их каждый вечер. Директор выборочно проверяет дневники и угощает мороженым и конфетами тех учеников, чьи родители расписываются ежедневно. Чтобы стимулировать использование подобных дневников, в одних школах без них не дают разрешения на выход из класса, а в других не пускают учеников ни к питьевому фонтанчику, ни в уборную. По неформальным отчетам, забывать про домашние задания стали реже.

Напомним: многие эффективные средства для улучшения повседневной памяти, которые мы принимаем как данность, соответствуют двум главным критериям: информативности и доступности на момент поиска. Свист чайника – прекрасное напоминание о том, что вода закипела и пора заваривать чай. Некоторые электронные утюги поставляются со встроенным сигналом проспективной памяти и тревожно пищат, если их слишком долго держать без движения в горизонтальном положении. Есть и еще более сложные электронные устройства, призванные помочь нам помнить о будущих действиях и планировать их. Исследование рынка, проведенное в начале 1990-х гг., выявило тридцать разных видов вспомогательных средств для внешней памяти, и за последнее десятилетие этот список явно увеличился. Интересно, что полезность таких средств люди оценивали по-разному – в зависимости от возраста и образа жизни. Подросткам и молодым людям больше всего нравился «хайтек» – электронные блокноты для работы или школы [89] Обзор средств электронной памяти: Petro et al. 1991. . Взрослые с семьями отдавали предпочтение вещам, призванным снизить забывчивость в делах по дому, – «железу с памятью». А пожилых людей, в основном вышедших на пенсию, больше всего интересовали помощники в повседневных мелочах: например, электронные датчики, напоминающие, что в цветочном горшке пересохла земля и пора поливать цветы.

Когда Джозеф Циень и его группа опубликовали свое новаторское исследование, посвященное генетически улучшенной памяти мышей, СМИ пестрели спекуляциями о том, как высокие технологии положат конец забыванию. Но даже Татьяна Кули, чемпионка США по памяти 1999 г., по-прежнему забывает о мелочах и бьется с ошибками по невниманию, и нет никаких гарантий, что будущие лекарства, противостоящие эфемерности, уменьшат и рассеянность. Однако, как выяснила Кули, борьба с рассеянностью не требует генетических вмешательств: ее стикеры – или другие, более сложные средства внешней памяти – это вполне адекватные средства, если их правильно использовать. Рассеянность больше всего беспокоит занятых людей: они все время пытаются выполнить несколько дел сразу и должны непрестанно планировать будущие действия. Психолог Эллен Лангер отметила: обычно мы не кладем на место ключи от машины или очки, потому что направляем умственные усилия на более важные вещи: решение личных проблем или размышления о предстоящей деловой встрече [90] Трата сил на то, что важно: Langer 1997. P. 89. . Да и существуют ли рассеянные мыши? Они что, тоже живут «на автомате» и забывают о мелочах ради заботы о главном? Или за это действительно в ответе некий ген, который помогает нам преодолевать сбои памяти? Но если так – а захотим ли мы его использовать? Это волнующие вопросы, и четких ответов на них нет. Но подозреваю, в обозримом будущем путь в нашей борьбе с рассеянностью проложат вовсе не генные инженеры, а инженеры когнитивные.

В эпиграфе представлен фрагмент романа Дона Делилло «Изнанка мира» (The Underworld) – беседа Ника Шея с женой Мэриан [91] Диалог Ника и Мэриан: Delillo 1998. P. 130–131. . Он хорошо иллюстрирует силу, с которой в нас пламенеет желание немедленно расправиться с проблемой, рожденное знакомым и горьким опытом, – когда нечто известное напрочь блокируется в памяти. Иногда это немного раздражает – как Ника и Мэриан, – но может и встревожить. Представьте: у вас корпоратив, вы болтаете за стаканчиком с коллегой – зовут его, скажем, Мартин, – и тут подходит девушка: с ней вы работаете давно, только не виделись несколько месяцев. Вам выпала честь ее представить, и вам бы только в радость, но… Вы точно знаете, какую должность она занимает, как долго проработала в компании и даже какую еду любит, но вас пронзает дрожь: вы забыли ее имя! Оно вроде на «К», в нем несколько слогов, оно словно вертится на языке – но, как ни старайся, не вспоминается, и вы вьетесь как уж на сковородке, пытаясь избежать неловкости и повести беседу так, чтобы коллеги сами представились друг другу, а не полагались на вас. «А вы же знакомы, да?» – звучит ваш невинный вопрос, и когда девушка протягивает руку Мартину: «Очень приятно, Катрина!» – у вас с души падает камень, но вы на себя злитесь, и эта злость никуда не уходит.