Валерий Язвицкий - Жизнь животных в рассказах и картинках по А. Брэму

Детеныш продолжает развиваться, оставаясь в сумке матери. Достигнув 8–9 сантиметров длины, он покидает сумку. Приблизительно в это же время на его теле начинают отрастать иглы.

К самостоятельной жизни ехидны переходят через десять недель после выхода из яйца, окончательно же развиваются и становятся способными к размножению на втором году жизни.

На ехидн очень похожа родственная им проехидна . От настоящих ехидн проехидны отличаются изогнутым и длинным клювом, высокими ногами, более длинным хвостом и выступающими ушами.

Черноиглая проехидна.

Об образе жизни проехидны почти ничего не известно. Живет она только на северо-западе Новой Гвинеи.

На ехидн нападают сумчатые волки и съедают их вместе с кожей и иглами. Кроме сумчатого волка, врагом ехидны можно считать только человека. Австралийцы охотятся на них с собаками. Пойманную ехидну они жарят в шкуре, с иглами, предварительно обмазав глиной.

Утконос крупнее ехидны. Он достигает в длину 60 сантиметров. Из них 14 приходится на хвост. Тело утконоса покрыто густым темнобурым мехом. Голова заканчивается широким мягким клювом, похожим на утиный. У основания клюва — широкая кожная складка. Маленькие глаза посажены высоко. Позади глаз находятся ушные отверстия, которые могут открываться и закрываться. Мясистый язык утконоса усажен роговыми зубчиками. Утконос имеет защечные мешки, куда прячет пищу.

Пальцы на передних ногах утконоса соединены плавательными перепонками. На задних ногах — шпоры, как у самцов ехидны.

Эти своеобразные животные водятся главным образом в юго-восточной Австралии и на острове Тасмания. Живут они у тихих заводей рек и почти все время проводят в воде.

Утконосов можно видеть в реках их родины во всякое время года, но чаще всего в весенние и летние месяцы. Они преимущественно сумеречные животные, хотя в поисках пищи нередко покидают свои убежища и днем. Наблюдение за утконосом требует большой выдержки: его острый глаз замечает самое ничтожное движение, а чуткое ухо улавливает малейший шорох.

«В один летний вечер, — рассказывает Беннет, первый исследователь жизни утконоса, — мы приблизились к маленькой речке, надеясь в сумерки увидеть это интересное животное. С ружьями в руках мы стали терпеливо ждать на берегу. Немного спустя на поверхности воды недалеко от нас показалось плоское черное тело утконоса. Голова его чуть-чуть поднималась над водой. Мы старались не шевельнуться, чтобы не испугать плывущее животное, и внимательно следили за его движениями. Нам было известно, что нужно заранее приготовиться к выстрелу и стрелять в утконоса сразу, как только он появится. Убить его на месте можно только выстрелом в голову, так как густые волосы мешают мелкой дроби проникнуть в тело. Впоследствии я видел утконоса, череп которого был раздроблен выстрелом, а кожа на теле оказалась только слегка поврежденной.

Первый день нашей охоты был неудачным. На утро следующего дня, когда вода в реке поднялась от дождя, мы снова видели утконоса, но не стреляли. Возвращаясь домой после полудня, мы ранили одного утконоса, и, повидимому, тяжело. Он тотчас же погрузился в воду, но вскоре опять поднялся на поверхность. Несмотря на раны, он продолжал нырять, но с каждым разом все меньше и меньше оставался под водой. Он всеми силами старался достигнуть противоположного берега, где, вероятно, хотел укрыться в своем жилище. Плыл он тяжело, держась над водой гораздо выше, чем обычно. Пришлось сделать еще два выстрела, и животное осталось неподвижным на поверхности воды. Когда собака принесла его к нам, мы увидели, что это прекрасный экземпляр самца. Утконос еще двигался время от времени, часто дышал через ноздри, но не издавал никакого звука. Через некоторое время он оправился и нетвердой походкой заковылял к реке, но вскоре несколько раз перекувыркнулся через голову и умер.

До его смерти я успел проделать следующий опыт. Мне много приходилось слышать о том, как опасен укол шпоры утконоса. Поэтому, как только раненое животное побежало, я схватил его и поднес руку к „ядовитым“ шпорам. Делая отчаянные усилия, чтобы освободиться, утконос поцарапал меня когтями задних ног и уколол шпорой, но мне кажется, что этот укол был чисто случайным. Утверждали также, будто утконос, чтобы защищаться шпорами, ложится на спину. Такое мнение покажется нелепым всякому, кто сколько-нибудь знает утконоса. Но мы проверили и это. Я положил утконоса на спину: бедное животное и не думало защищаться, а только старалось стать на ноги. Проделав позднее еще ряд опытов над другими ранеными утконосами, я окончательно убедился, что шпоры не служат утконосу оружием для защиты. Яда в шпорах нет, хотя туземцы называют шпору утконоса „дерзкой“, подразумевая под этим словом вообще все ядовитое и вредное. Впрочем, „дерзкими“ они называют и царапающие задние ноги самца, хотя совсем не боятся схватывать за них живого утконоса.