Уоллес Николс - Ближе к воде [Удивительные факты о том, как вода может изменить вашу жизнь]

Говорить было особенно не о чем. Океан и наши полуобнаженные тела — все похожие друг на друга благодаря мощной ДНК Джека, но отличающиеся из-за разнообразия его многочисленных подруг и жен, — как будто сами говорили за многие поколения наших предков и потомков. Мы все были одинаковыми: нас объединяла любовь к воде. Эта любовь была одним из главных даров Джека.

Одним из наших ярчайших воспоминаний о воде чаще всего бывает то, как, будучи еще детьми, вы плавали со своими ближайшими родственниками. Отец, протягивающий руки, чтобы поймать вас, впервые в жизни ныряющего в бассейн. Мама, сидящая рядом на пляже на мелководье: вы оба весело хохочете, когда волны толкают вас в бока и спину. Старший брат или сестра, которые впервые заводят вас на глубину, куда вы вряд ли решились бы зайти самостоятельно. Любовь к пребыванию в воде часто передается из поколения в поколение, и такое совместное времяпрепровождение может тесно связать нас с родными на любом этапе жизненного пути.

Однако вода способна дать нам и совсем другой опыт — отнюдь не счастливый, а ведущий к фобии. (И для этого вовсе не обязательно двести лет пугать детишек нападением акулы.) Мои биологические родители на протяжении всей своей жизни обожали воду, а вот приемная мать всегда ее боялась. Объясняя свой страх длинным списком не слишком убедительных причин, она крайне редко входила в бассейн вместе с детьми и уж точно никогда не окуналась в воду с головой. Она наотрез отказывалась заходить в океан, озеро или реку. С приемным отцом дела обстояли не многим лучше. У воды он чувствовал себя вполне комфортно, но лезть в нее никогда особо не хотел. Впрочем, даже опытная пловчиха Линн Шэптон испытывала определенный страх перед водой. Вот что она пишет:

Занимаясь плаванием в бассейне, я привыкла видеть четыре его стенки и дно. И теперь, когда этой определенности нет, я начинаю нервничать и воображать всякие ужасы. Акулы, скользкие бока огромной рыбины, покрытые илом и водорослями обломки затонувших фрегатов, потемневшее от коррозии железо, мощное течение и тому подобные страхи. Я могу спокойно плыть вдоль берега, чувствуя, как мои движения подхватываются набегающими и отливающими волнами, а подо мной шевелится неровное песчаное дно, а потом вдруг страшно испугаться бескрайнего открытого горизонта, этой нечеткой голубизны и мысли о ждущем там страшном обрыве.

На наших ежегодных конференциях, посвященных Голубому разуму, мы всегда говорим о серфинге. Вероятно, потому, что серферы демонстрируют эту идею ярче и нагляднее, чем кто-либо другой. Они буквально настраиваются на воду, привыкая часами внимательно наблюдать за ней и замечать малейшие изменения, выискивать мельчайшие указания на то, что следующая волна будет если не идеальной, то хотя бы подходящей для того, чтобы ее оседлать. Они находятся и в воде, и на ней. Они знают, что волна способна ударить их о берег, оцарапать тело песком, камнями или скалами, а также что им, возможно, придется бороться за свою жизнь, задыхаясь, прорываясь вверх сквозь толщу воды, к вожделенному воздуху, сражаясь с мощной вихревой энергией. И все же они с нетерпением ждут очередного шанса запрыгнуть на свою доску и совершить пятнадцати-, тридцати- или шестидесятисекундную бешеную гонку верхом на волне.

Недавно я занимался серфингом неподалеку от Санта-Крус в компании своего приятеля Вана Кураза. Ван — фанат черного кофе, альтруизма и волн, и во всех этих трех направлениях он один из лучших в мире специалистов. Ван увлекается серфингом с десяти лет. Он катался на огромных волнах у побережья центральной Калифорнии и одно время занимался серфингом профессионально. Его спонсировали ведущие мировые бренды, такие как O’Neill и Quicksilver. Ван признается, что изначально его привлекла «агрессивная, наполненная адреналином атмосфера» профессионального серфинга и образ жизни, часто ассоциируемый с такими вещами, как алкоголь, «травка», кокаин, рецептурные таблетки и амфетамины. Ван не употребляет ничего подобного с декабря 2002 года. Но раньше, когда принадлежал к серфинговой элите, он даже не задумывался над тем, что те участки мозга, которые формируют его пристрастие к этому занятию (и сформировавшиеся под его влиянием), способствуют и другим формам зависимости.