Ян Линдблад - ЧЕЛОВЕК– ты, я и первозданный

Ныне все это в прошлом. Металлический век проник в мир акурио, как и в быт всех индейцев, сохранявших верность старым обычаям. Но документальный фильм остался, и я смиренно благодарю случай и госпожу фортуну за этот дар. Мои фильмы о жиряках, гоацинах, скальных петушках и многие другие можно повторить; каменный топор и своеобразная культура, часть которой он составлял, навсегда ушли в небытие.

Общение с акурио, когда я заглянул в минувший период жизни первозданного человека, произвело на меня сильное и неизгладимое впечатление. На многие вопросы я получил ответ, но ответы влекли за собой новые вопросы. Как складывалось нынешнее бытие людей на долгом пути от изначальной формы? И как вообще чисто физически, телесно сформировался человек? Эти вопросы занимают меня с тех самых пор.

Почему же я избрал сегодня индейца в девственном лесу, чтобы составить себе представление о «первозданном человеке» и начальном образе жизни Homo sapiens sapiens ? Вроде бы в мире – в Африке, Индонезии, на Новой Гвинее, Филиппинах – достаточно много племен, долго живших в изоляции.

Очень просто: возвращаясь на миллионы лет назад к предшественникам человека, я от этой, так сказать, береговой опоры перебрасываю мост к укладу жизни, в общем и целом совпадающему с тем, что характеризует жизнь южноамериканского индейца.

Почти все так называемые первобытные племена – жители лесов; исключение составляют некоторые африканские обитатели саванн да живущие в пустынях бушмены Калахари, а также аборигены Австралии. Лес – несомненно исконная среда первозданного представителя нашего семейства. Индейцы в обширном бассейне Амазонки, даяки в некогда дремучей чаще дождевого леса Калимантана, коренные жители Филиппин, большая часть племен Африки – лесные люди. Мы рискуем ошибиться, привязывая мир первозданного человека к современной карте. Ряд исследований позволяет заключить, что многие открытые пространства, саванны и совсем безлесные области – плод разрушительного обращения древнего человека с огнем, дарованным человечеству Прометеем.

Исследователям, работающим в пустынях Африки, непросто представить себе зеленевшие здесь миллионы лет леса, пусть не такие, как глухой дождевой лес Амазонии, но достаточно густолистые, чтобы даровать столь ценимую современным Homo sapiens прохладу. Вспомним мудрые слова Киплинга о том, что «только бешеные псы и англичане подставляют себя солнечным лучам».

Из всех лесных обитателей индейцы акурио, живущие на охотничье-собирательской стадии, несомненно ближе всего к первобытности. Коротко перескажу то, о чем я писал в книге «Каменный век и белые индейцы». Суровые условия жизни акурио давали себя знать: мужчины редко достигали пятидесятипятилетнего возраста, женщины доживали в лучшем случае до сорока, в отличие от нашего, более благоустроенного мира, где женщины живут дольше мужчин.

Поистине, возврат к долгой стадии в развитии человека, которую представляют эти индейцы, отнюдь не желателен. Однако нам следует тщательно рассмотреть ее особенности. Первичные формы поведения, первичный уклад глубоко укоренены в нас – много глубже, чем мы подозреваем.