Милан Даниэл - Тайные тропы носителей смерти

А вот июль и август, когда кривая активности клещей в лесу падает, люди предпочитают отдыхать у воды. И только в сентябре вновь вспыхивает страсть к собиранию грибов и отдыху в лесу, а эта грибная пора совпадает со второй волной активности клещей. Естественно, далеко не каждый прицепившийся к нам клещ бывает инфицированным, но уж если он окажется таковым, то для большинства горожан это будет первая встреча с инфекцией, и тем рискованнее она.

Человек как бы оторвался от природы. Окружил себя чудесами техники и создал свой новый мир — мир материального достатка и комфорта, из которого, однако, время от времени человеку так хочется вырваться на природу. Это понятно, как понятно и то, что большинство людей к встрече с природой не готово по своим знаниям, опыту и манере вести себя. И потому пользу от такого свидания человека с природой извлекают — образно говоря — скорее клещи и комары. О том, что при этом тут как тут оказываются также вирусы и прочие возбудители инфекций, ясно говорит официальная статистика.

Своеобразный способ включения человека в циркуляцию возбудителей заболеваний в природном очаге принесло увлечение, ставшее в Чехословакии чуть ли не повальным: отдых в летних домиках и дачных домах деревенского типа. Конечно, при этом уезжающие из города рассеиваются на гораздо большем пространстве, но все-таки значительная часть пражан направляется в обширные дачные поселки к югу от Праги, в районе Слапской плотины и долины Бероунки, Сазавы и Коцабы. И снова они оказываются в тех местах, которые постоянно упоминаются, когда речь заходит о случаях заболевания клещевым энцефалитом.

Когда человеческая деятельность как фактор, изменяющий характер природной очаговости болезней, стала предметом внимания и изучения, мы тоже заинтересовались всеми этими пригородными зонами отдыха. Результат был однозначным. Человек создал в этих зонах новые биотопы, удовлетворяющие жизненным требованиям клещей и их хозяев — мелких грызунов, а порой и более крупных позвоночных животных. А за ними, как показали вирусологические опыты, неотвязно как тень следуют не только возбудитель клещевого энцефалита, но и вирусы Uukuniemi и Tettnang. Помимо своей воли человек создал для них благоприятные условия, к тому же расширились и возможности контакта людей с переносчиками инфекции.

Таким образом, с изменением образа жизни сельского и городского населения изменились и те пути, которые ведут к контакту человека и клещей. Все произошло буквально у нас на глазах. В течение жизни одного поколения произошли глубокие перемены в экологии человека, намного более существенные, чем в экологии окружающей среды. В результате возникли новые элементы в эпидемиологии клещевого энцефалита.

* * *

Интересна и обратная ситуация, когда перемены в человеческом поведении не столь глубоки, как изменения окружающей среды, которые человек вызвал своею деятельностью. Как уже говорилось, высшей ступенью окультуренной местности считают урбанизированную и индустриализированную местность, т. е. города и промышленные комплексы. Что стало в таких условиях с возбудителями и переносчиками природно-очаговых болезней? Исчезли без остатка или же им удалось приспособиться к новым условиям? И в какой мере человек должен с ними считаться и в городской среде?

На эти и подобные вопросы мы пытались найти ответ на протяжении нескольких сезонов прямо в Праге, в ее парках, садах и на зеленых площадках. От окраины до исторического центра города мы проложили воображаемую линию так, чтобы она проходила через парки и сады разного размера и характера. А потом по всем этим местам внимательно, буквально шаг за шагом прошли с белыми фланелевыми флагами. Мы искали клещей. Каждая находка была по всем правилам запротоколирована и только после этого поступала на вирусологическое исследование. А трофеи наши были богатые — мы и сами удивились, когда результат двухлетних поисков достиг числа 13 тысяч клещей!

Разумеется, в пражских парках клещи рассеяны неравномерно. В самом центре города либо вообще не попалось на глаза ни одного клеща, либо удалось обнаружить отдельные экземпляры явно не местного происхождения, а занесенные сюда птицами, скорее всего черными дроздами. К таким паркам можно отнести Гребовку, Ригеровы сады и парк на Карловой площади. То, что здесь почти не встретишь клещей, объясняется относительно малой площадью, значительной изолированностью этих участков и отсутствием подходящих условий для существования животных — хозяев взрослых клещей. В городских условиях такими животными служат ежи, белки, дикие кролики и домашние собаки, большую часть дня проводящие в окрестных многоэтажных домах.