Сергей Воронин - Теория и практика расследования преступлений, связанных с незаконной добычей водных биоресурсов

Так, если совместно с подростком в совершении преступления участвовал взрослый, целесообразно сначала допросить несовершеннолетнего, иначе он может скорректировать свои показания с учетом позиции взрослого, влияние которого на подростков, порой, велико и после совершения преступления. Конечно, бывает и так, что взрослый дает правдивые показания и подражание ему может благоприятно сказаться на результатах допроса несовершеннолетнего. Но очевидно, что такого эффекта можно ожидать и тогда, когда подростку будут заданы вопросы уже после допроса взрослого1.

Перейдем к рассмотрению второго блока типичных ППСС судебного разбирательства.

2. Проблемно-поисковые судебные ситуации, связанные с восполнением пробелов в материалах предвар и тельного следствия.

Попытки исследовать ситуации судебного следствия, связанные с восполнением пробелов в материалах предварительного следствия, уже предпринимались в научной литературе2 , однако по данной проблеме в криминалистике, полагаем, только намечаются пути исследования.

Анализ главы 37 УПК РФ показывает, что арсенал тактических средств судьи значительно меньше, чем находящийся в распоряжении следователя на стадии предварительного расследования. Очевидно, что жестко формализованная процедура судебного разбирательства не позволяет проводить ни эксгумацию, ни проверку показаний на месте, ни обыск.

Производство таких следственных действий, как следственный эксперимент (ст.288 УПК), осмотр местности и помещения (ст.287 УПК) также в судебной практике встречаются крайне редко. Дело в том, что самому составу суда с участниками судебного разбирательства (в силу гласности процесса) достаточно сложно заниматься проведением следственного эксперимента или, тем более, обыска, направленного на отыскивание вещей и предметов, относящихся к рассматриваемому уголовному делу, не только в организационном плане, но и в сугубо нравственном аспекте. Названные действия характеризуются повышенной степенью принуждения, причем осмотр и обыск предполагает различные формы поиска и в различных местах (туалетах, местах хранения грязного белья, мусора и т.д.), что вряд ли совместимо с отправлением правосудия1.

Восполнение пробелов в материалах предварительного следствия достигается и в ходе допросов (ст.ст.275, 277, 278, 282, ч.4 ст.271 УПК РФ), в ходе производства судебной экспертизы (ст.283 УПК РФ) и в ходе осмотра местности и помещения ст.287 УПК РФ). Последний, хотя и применяется в судебной практике крайне редко, также, на наш взгляд, является весьма эффективным способом разрешения достаточно сложных судебно-следственных ситуаций.

Так, в больницу скорой медицинской помощи г. Хабаровска был доставлен с огнестрельным ранением гр-н Поляков, который перед смертью сообщил работникам больницы, что был ранен своим братом Поляковым Павлом на почве личных неприязненных отношений из мелкокалиберной винтовки ТОЗ-16. Такой вывод косвенно подтверждался данными, полученными при осмотре места происшествия, согласно которым на двери, ведущей из кухни в коридор квартиры имелось сквозное пулевое отверстие, а также показаниями ряда свидетелей о том, что незадолго до происшествия между братьями произошла ссора. На предварительном следствии Поляков признал себя виновным, однако в суде заявил, что оговорил себя, не выдержав психологического и физического давления со стороны работников уголовного розыска. Суд возвратил дело на дополнительное расследование, поскольку собранные доказательства полностью не исключали ранения потерпевшего в результате самоубийства, хотя факт ссоры, действительно, имел место, а два брата в момент происшествия находились в одной квартире. Основная причина возникшей следственной ситуации - некачественно проведенный первоначальный осмотр места происшествия. Однако дополнительным расследованием практически ничего не было сделано для проверки этой версии. Дело вновь поступило в суд. И тогда в ходе судебного следствия в порядке ст.287 УПК был произведен повторный осмотр места происшествия, но уже с участием специалистов в области судебной баллистики, трасологии и судебной медицины. По своей гносеологической сути, это был вариант так называемой ситуалогической экспертизы, где коллективная экспертная оценка баллиста, трасолога и судмедэксперта позволила суду определить такое направление выстрела, при котором его производство посторонней рукой полностью исключалось. Основываясь на данных судебного осмотра и заключениях повторных экспертиз, также назначенных в ходе судебного заседания (ст.283 УПК), суд пришел к выводу о самоубийстве Полякова, прекратив дело за отсутствием события преступления1.