Владимир СОЛОВЬЕВ - РУССКАЯ РУЛЕТКА

На вопрос моего американского партнера, а почему мы этим не занимаемся и кто потребители, я не мог дать убедительного ответа.

Точнее, мог, но ему пришлось бы выслушать занудную лекцию о вреде коррупции, а эти иностранцы прямо как дети. Они не способны понять, что не может наш человек заниматься гражданами, пока не прикроет свою голую задницу и своих близких. С подобной психологией я сталкивался много раз. А однажды чуть сам не стал членом правительства. Случилось это благодаря моему знакомству с академиком Станиславом Шаталиным.

На заводе работал водителем Валерий Корнеев, мастер золотые руки, который пососедски помогал побороть разнообразные автомобильные болезни японскому "коню" Дмитрия Рыжкова - замечательного хоккейного журналиста. Дмитрий дружил с академиком, сошлись они на спартаковской теме и могли обсуждать игру любимой команды часами. Как-то раз меня пригласили на эти посиделки в квартиру Шаталина на набережной. Станислав был уже очень болен, дышал тяжело, одним легким, но спорил мастерски и очень эмоционально. Постепенно от спорта мы перешли к работе, и я рассказал о своем заводе и агентстве. Учитывая мой опыт работы и проживания в Штатах, мне казалось, что изменения в стране возможны только благодаря активному развитию малого и среднего бизнеса, как залога постепенного роста среднего класса - естественной социальной опоры демократии. Поскольку я был знаком с государственными и частными программами по поддержке такого рода начинаний, то Шаталин загорелся идеей создать нечто подобное и у нас. Идея была абсолютно тривиальной - упрощенные регистрация, бухучет, налогообложение, доступный небольшой стартовый капитал, конечно, все это коррелировалось с типом деятельности, оборотом и числом работающих.

Надо отметить, что в это время именем Стаса пользовались многие его ученики, что не вызывало у него никакой радости, но он был слишком слаб уже физически, чтобы с этим бороться. Стае взял тайм-аут, а потом вышел на связь, и по его рекомендации я встречался с рядом видных тогда государственных деятелей. После того как я подробно растолковал, что именно я имею в виду, мне сказали, что все это здорово и можно попробовать и на российском и на московском уровне, но надо спешить, поскольку подобного рода идеи высказываются другими людьми, а под такую благотворную идею можно взять и особнячок в центре Москвы и выбить автомобильный парк, ну и конечно, освоить пару международных грантов, добиться необходимого финансирования - непосредственно о помощи малому и среднему бизнесу мой советчик не упоминал.

После беседы я поехал к Стасу и поблагодарил его, но отказался от всякого дальнейшего продолжения общения с его контактами.

Ощущение гадливости не покидало меня пару недель, и я понял, что работать вместе с чиновниками - это как бороться со свиньями: через пару минут уже не разберут, где ты, а где хрюшки.

Идея решить свои проблемы за счет государства меня не привлекала, может быть, потому, что предел материальных мечтаний советского человека того времени для меня уже был реальностью.

У меня была иномарка. И это придавало мне нереальный статус. Но и воспринималось это как само собой разумеющееся. Я гордился и любил своего старенького здоровущего американца за стать, надежность и совместно пережитые приключения.

"Шевроле себербан", привезенный через Англию, забитый разнообразным добром, пролетел через Европу и остановился на границе между Польшей и Россией. Здесь меня ждали друзья друзей, и вся растаможка обошлась в банку гусиного паштета.

Время было лихое, и на трассе постреливали, поэтому ехали мы быстро, что приводило к ужасающему расходу топлива. Бензина было просто так не достать, но магический паштет вызывал желание делиться талонами на заправку даже жестокосердных белорусских гаишников, так что в Москву мы въехали победителями и пару лет пугали всех алабамскими номерными знаками.

Именно эта машина позировала на Красной площади иностранным корреспондентам, когда они описывали полную приключений московскую жизнь моего партнера Коли-на, и эта фотография потом обошла многие издания на юге Штатов и спустя пару лет помогла мне не проиграть судебное дело в Штатах, которое мой тогда уже бывший партнер возбудил против меня. Довольно обычное завершение многих совместных начинаний того времени, но это случится гораздо позже, а пока я мчался по беспробочной Москве в здоровом агрегате и радовался жизни, и меня не смущали даже кое-какие юридические тонкости. Дело в том, что на машину документов не было - совсем, - поэтому я поехал в Шереметьево и взял таможенную декларацию, на обратной стороне которой вписал временный ввоз - автомобиль "шевроле себербан" и его вин, мой приятель-таможенник влепил штемпель, и год я катался как король.