Юлия Иванова - Земля спокойных

– Как вы себя чувствуете, мадам?

– Прекрасно, Жак. Лучше чем когда бы то ни было.

– Вы плохо выглядите Я вызову Дока. Только этого не хватало! Док живо определит мое состояние, и тогда не миновать стационара в клинике.

Часы пробили двенадцать.

– Чепуха, Жак. Просто немного устала. Я, пожалуй, полежу. Если придет девушка, дай знать.

– Слушаю, мадам.

Кажется, я вздремнула, а когда открыла глаза, часы показывали двадцать минут первого.

Не пришла. Все правильно. Было бы странно, если бы пришла.

И тут же услышала на лестнице грузные равномерные шаги Жака.

– Девушка ждет, мадам.

Она сидела в шезлонге перед домом. Глаза закрыты, руки сложены на коленях, осунувшееся лицо, бледность которого еще больше подчеркивало не шедшее к ней дымчато-серое платье.

– Я немного опоздала. Извините, мадам, я прощалась с… этим.

Она повела рукой вокруг.

Прощалась? Прощаются с тем, что жалко оставлять Ей не хочется уходить из жизни, но она уходит. Парадокс, нелепость. Но мне не было до нее дела, я думала только о предстоящем эксперименте.

Я заторопилась.

– Где документы?

Непредвиденное обстоятельство - документы оказались фальшивыми. Неприятности с полицией мне ни к чему, но я тут же сообразила, что эти документы вообще не понадобятся, потому что через час их не с кого будет спрашивать. А если девушке хочется остаться инкогнито, тем лучше.

Я сунула их в сумочку. Девушка пристально смотрела на меня. Поняла, что я заметила?

– Благодарю вас, мадам Кейн. Поняла. Ну и пусть. Это тоже не имеет значения.

– Пошли, Николь.

Мне не надо было прощаться с "этим". Мне не было ничего жалко. Я все уже тысячу раз видела. Все. И я устала. Я вела ее и себя на последний эксперимент Ингрид Кейн. Если все пройдет удачно, мы обе будем через час мертвы Наполовину мертвы. У меня умрет тело, а у нее душа. Любопытно, кто из нас потеряет больше?

Девушка вскрикнула: она поранила ногу о торчащий из земли металлический прут Я смочила платок одеколоном и тщательно продезинфицировала ранку Николь слабо улыбнулась.

– Спасибо, мадам, это уже ни к чему. Любопытно, как бы она реагировала, если бы знала?

И вот, наконец, мы с ней в усыпальнице. Я чувствовала себя отлично, слабость и дурнота прошли. Мозг работал быстро и четко. Я уложила девушку на софу в безопасном отсеке и надела ей на голову "волшебный шлем".

– Последнее желание? - усмехнулась она. Я кивнула. Но я обманывала ее. Ни она, ни я не получим этого прощального подарка, который выдавался лишь в обмен на подлинную смерть. Моя давняя выдумка не поддавалась жульничеству. Ее душа, мое тело - этого было недостаточно.

Я начала жульничать.

– Выпейте это. Закройте глаза, расслабьтесь. Думайте о своем последнем желании. Прощайте, Николь.

– Прощайте, мадам Кейн.

Чудачка, ее прямо-таки колотила дрожь. Но постепенно снотворное, которое я ей дала, начало действовать, серые губы порозовели, раскрылись в улыбке.

– Дэвид, - явственно произнесла она.

Дэвид. Мужское имя. Всего-навсего. Признаться, от нее я ожидала что-нибудь поинтереснее.

Девушка спала. Я быстро вытянула из-под пальмы два отводных конца (не толще обычной нитки), подключила один к ее шлему и захлопнула дверь отсека.

Теперь дело за мной. Подготовить софу, шлем. Подключить к нему второй провод. Дистанционное управление, которое обычно находилось в безопасном отсеке, сейчас должно быть под рукой. Отключить роботов-могильщиков. Кажется, все. Я нажала кнопку.

Стараясь глубоко не вдыхать сладковатый, дурманящий воздух, постепенно наполнявший комнату, добралась до софы, натянула шлем и легла. Цепь замкнулась Острая боль на мгновение пронзила голову, и девушка в отсеке тоже вскрикнула, дернулась во сне Значит, все идет, как надо Дик жил Мне даже показалось, что я слышу из-под пальмы его гудение, похожее на полет шмеля. Теперь я буду медленно умирать, и каждая клетка моего мозга, умирая, пошлет Дику содержащуюся в ней информацию, которую тот примет и передаст клеткам мозга Николь Брандо, стирая в них прежнюю запись. Все очень просто - принцип обыкновенного магнитофона. Сорок лет работы.

Голос священника читал молитву. Ей или мне? Или нам обеим?

Я растворяюсь в чем-то голубовато-розовом, в невесомой звенящей теплоте. Никогда не думала, что умирать будет так приятно Кто изобрел этот газ? Я никак не могла вспомнить.

– Прощайте, Ингрид.

– Прощайте, мадам Кейн.

– Как хорошо! Дэвид! - Кажется, это сказала я И удивилась.