-Привет!- радостно улыбнулась она, точно мы только вчера расстались после похода в театр.- Вернулся? Ну и как - там, на земле? Виноград небось вот такой, сам лопается?
Рая была необычайно хорошо одета. Осень уже как следует обозначила перемену сезона, но на ней были великолепные импортные сапоги из тонкой кожи, с тонкими, точно иглы, каблуками. Несмотря на внешнюю хрупкость и непрочность обуви, видно было, что пошито добротно, что отломать такие каблуки даже на наших тротуарах за сезон не получится.
На ней был отличный финский плащ, перчаточки и свитер с высоченным воротником- из чьей-то лёгкой как пух шерсти- не то кашемира, не то мериноса. На голове был платок из такой же шерсти - тогда усиливалась мода на платки- зонтик и чудесной выделки сумочка на плече. Нет, это не советская медсестра пришла на сутки - это очень красивая девушка зашла в больницу, в травму. Ещё никогда Рая не была больше похожа на Биче Сэниэль.
Я ничего не отвечал - во-первых, из гордости, а во-вторых, при виде Раи горло моё сдавили такие спазмы, что я смог бы только сипеть и хрипеть. Поэтому я вышел из сестринской, прошёл на первый пост и приступил к обязанностям среднего медработника.
Рая тоже переоделась и начала работать. Соседство в совместной работе в одном отделении теснее соседства в разведрейде- то и дело приходится пользоваться одной процедуркой, одним сейфом, одним биксом с капельницами. Помочь переложить больного или перегипсовать его, спросить то то, то это- так что пришлось общаться.
Лицо Раи тоже изменилось- оно стало более красивым, но чужим, и незримая линия обороны окружала его, показывая, что трогать хозяйку опасно. В глаза мне она не смотрела. Несколько раз она по-хозяйски зашла в 111-ю, хотя та была на моём посту, и какое-то время была там. Потом приходил Арутюн, поправившийся килограмм на пять и смотревшийся именно таким баем, каким их рисовали на карикатурах времён Гражданской войны- вся задница истыкана красноармейскими штыками . С Раей они уходили курить и о чём-то подолгу смеялись. Приходил Мельник и отдавал ей какие-то распоряжения. На лице Павла Александровича можно было прочесть только груду забот, желание успешно завершить это дежурство и небесную чистоту. С Раей, я уверен, он не сказал ни одного лишнего слова.
-Что, так и будем молчать?- спросила она меня, когда мы в очередной раз пересеклись в процедурке. Похоже, она только что крепко укололась омнопоном.- Ты что, очень правильным решил стать, Белошицкий?
-Не сильно,- хмуро ответил я.- Да, я бросил курить и ширяться - но это не повод для нападок. А если хочешь поговорить - пожалуйста. Я тебя слушаю...
В процедурку сунулся очередной больной за уколом. Но Рая попросила подождать. Её тёмные глаза сейчас с ненавистью смотрели на меня.
-Злишься, значит. Психуешь. Что аборт сделала, что с мужиками пошла...
-Да, злюсь, да, психую. Впрочем, твоё право - ты боролась, сколько могла, потом "среда заела". Как говорится, "друг мой, до сих пор я только любил тебя, теперь я тебя уважаю"...
Я не смог сдержать циничной ухмылки. Горловые спазмы прошли, и представился прекрасный случай подавить интеллектом. Думаю, что мне лучше было бы стать адвокатом типа достоевскогого Фетюковича. Что ж, на войне- как на войне...
-А ты мне что предлагал? Жениться и жить святым семейством? Саня, ты хоть вокруг себя иногда смотришь? Разве не видишь, как гниёт и рушится всё?- Рая подсела поближе и положила ладошку на мою.- Я обычная баба- хочется свой дом, хозяйство, мужа, детей- но и денег. Я горбатиться как моя мать, которая нас шестерых одна вырастила, как бабушка, которую в 44-м в Хакассию с тремя детьми выслали а деда расстреляли "за пособничество оккупантам", как прабабушка, которую в 20-м ЧК в ноябре расстреляло, дом и драгоценности отобрало... А мы даже не знаем, где могила. Бегать с авоськами из одной очереди в другую, имея твои 110?
-Не нужно сгущать краски. Ещё сто раз всё образуется.
-Да не образуется, и ты это прекрасно знаешь. Санечка...Я сама не знаю, что говорю. Где выход? Да и есть ли выход? Думаешь, самой их пристрелить не хочется? Да закон защищает- и Пашку, и Юрика, и Арутюна, и всех остальных. Разве можно здесь жить, имея хоть малейшее понятие о справедливости? О том, чего быть не должно, что так не живут нормальные люди?
-Надо просто жить, Рая,- возразил я.- Всего мы знать не можем. "Бог даст день-Бог даст и пищу". Бог- есть... Да, всё плохо, и, кажется, ещё хуже будет. Но кто-то же выжить должен? Я иллюзий не строю- я ДЕЛА хочу. А ты предала меня. Буду завтра писать на увольнение - слишком неприятно тебя теперь видеть, ты уж извини...
Читать дальше
