-Господи, ну я что-то в этом роде подозревала, ещё тогда, когда тебя увидела в первый раз,- сложила руки Рая.- Такая ангельская личность- можно сразу расстреливать. И зачем ты это сделал? Ты что - наркоман?
-Кто- я? Ну какой же я наркоман. Просто хочется иногда что-то сделать- просто сделать,- произнёс я намного серьёзнее, чем намеревался. Были вещи, с которыми я никогда не мог шутить. - Довольно болтать!
У меня даже губы, помнится, задрожали. Об этих вещах я никогда не мог говорить спокойно или шутя.
- Если понимаешь, конечно,- добавил я.- А это - пустяки, игрушки. Просто по кайфу. Запустить кубик по вене - классно. Это уж лучше, чем водяру глушить, а пользы больше.
-Но это же - наркота! Яд!
-Кто тебе это сказал? Лекторы о здоровом образе жизни? А про радиацию под Челябинском они ничего не говорили? А про то, как все дети в Львовской области после проезда воинской автоколонны облысели? А про серный ангидрид в Л...- ты же знаешь, что на огородах без плёнки уже 10 лет ничего не растёт- ни огурцы, ни помидоры. А чего ж ты тогда вообще куришь, Рая? Ждёшь, пока капля никотина в организме накопится?
-Может, и жду. Твоё-то какое дело...
-Ядерной войны боишься? Действительно, зачем себя беречь...
-Слушай, шёл бы ты со своими нотациями...
-Так что не нужно тут из себя пионерку строить.
-Никто не строит...
-Что, никогда не кололась? И даже попробовать не хочешь?
Вкрадчивость и настойчивость моего голоса напомнила мне вербовку в шпионских фильмах. Рая отвернула голову, покусала губу. Похоже, она всерьёз задумалась.
-А шприцы ты взял?- вдруг поймала меня Рая.
-Какие? Ах, шприцы... Вот мудак...
-Да уж, умным тебя никто не назовёт... Наркоша... кто б подумал- беленький, умненький мальчик. Керубино... Тебе бы юнгой стать, а ты во врачи полез,- она очень внимательно посмотрела мне в глаза, потом оглядела всего с ног до головы, покачала головой.- А с виду такой невзрачный...
-Мы дружить будем?
20. 23-е сентября
Достать шприц типа "Рекорд" в 1984 представлялось непростой задачей. СССР, находясь позади планеты всей по выпуску товаров "народного потребления", или "Группы Б", надолго, на века отставал от свободного мира и в производстве одноразового медицинского оборудования. Только здесь, в одной отдельно взятой стране, вы ещё могли увидеть, как скальпели и ножницы после хирургических операций отдаются в "заточку", как медсёстры сами, в свои свободные ночные часы готовят биксы "с материалом"- то есть вручную рвут марлю на салфетки и катают марлевые шарики. Из-за недостатка гипсовых бинтов сестёр травмы заставляли прогипсовывать обычные бинты строительным, порошкообразным гипсом, от чего у многих из них развивались потом тяжёлые дерматиты и асбестозы.
Кровяные инфекции- СПИД и гепатит В тогда ещё только-только начинали пугающе звучать на научных симпозиумах. Капельницы были все сифонного типа, многоразового использования, как космический корабль "Буран". Однако после двух-трёх стерилизаций в автоклаве резиновые части непоправимо портились, и капельницы нужно было списывать. Шприцы были лучше. Даже сейчас, привыкнув за много лет к многоразовым пластиковым, я бы для серьёзной анестезии предпочёл старый добрый "Рекорд", с которого начинал свою медицинскую карьеру.
Но в 1984 году "достать" шприц, пусть и "Рекорд", задачей было не из лёгких. В обычных городских аптеках они не продавались, появляясь лишь иногда на витринах "Медтехники". Но и там в свободной продаже шприцов не было - нужны были рецепты за семью круглыми печатями, заверенный главврачом, и куча накладных. Шприц реально было взять только в лечебном учреждении - и не взять, ибо всё оборудование было "на балансе", и добровольно бы вам его никто не отдал, а "спиздить".
Я и Рая проехали четыре остановки до медгородка. Было уже около 9 утра, на площади Мечникова, где находился Л... ский медгородок, были множества остановок всех видов городского транспорта - трамваев, троллейбусов, автобусов, маршрутных такси- так что народу в обоих направлениях сновало изрядно. Здесь было великое количество больных и их родственников, больных уже выздоровевших, которых приехали "забирать", а так же группы и потоки студентов, врачи, медсёстры, преподаватели.
Сам медгородок состоял из множества корпусов четырёх и пяти этажной планировки, окружённых липами, и носил характер, так сказать, академический - экстренных служб тут не было, и "мясорубки" подобной травме "семёрки", медгородок не знал.
У меня начиналось занятие по факультетской терапии в 18-м корпусе, которое вёл доцент Субботовский. Это был нестарый ещё, долговязый чудак с длинными волосами и бородой, специалист по кардионеврозам. Я рассчитывал как-нибудь у него отпроситься, заодно раздобыв в отделении шприц.
Читать дальше
