Вадим Федоров: Шестой Ангел. Полет к мечте. Исполнение желаний [litres]

– Никого никто не разрезал и не разрежет, – торопливо сказала Референт М, – ты ударился головой. Сейчас тебя везут в больницу. Через час ты очнёшься.

– И вернусь обратно? – спросил я.

– И вернёшься обратно, – кивнула она грустно.

– И всё это ради одного часа? – удивился я. – Зачем?

Референт М наклонила голову.

– Я люблю тебя, Шестой, – сказала она и заплакала. – Я скучала. Я не могу без тебя.

– Женщина всегда остаётся женщиной, – тяжело вздохнул я, – всё на эмоциях. Сначала сделает, не подумав о последствиях, а там хоть трава не расти.

– Я тебе хоть немножечко нравлюсь? – спросила она меня сквозь рыдания.

– Нравишься, очень, – сказал я, – если бы не твои змейки вместо волос, я тебе давно бы в любви признался. А так опасаюсь.

Референт М подняла на меня глаза. Они блестели от слёз.

– А я ради нашего свидания постриглась, – заявила она, – я без змей сегодня.

И она сорвала с головы докторскую шапочку, под которой оказалась абсолютно лысая голова, блестящая под светом ламп.

Отсутствие волос ничуть не портило Референта М. Наоборот. Она была прекрасна, а без змей ещё и более доступна.

Я протянул руку через стол и дотронулся до её руки. Кожа у неё была тёплой и сухой.

– И что же мы теперь делать будем? – спросил я. – Наверняка Главному настучат, если уже не настучали.

– Я не знаю, – растерянно протянула Референт М, – я тебя сюда доставила. Ты и думай, что дальше. Ты же мужчина.

Я рассмеялся. Боль в ноге прошла. Да и голова уже не болела. Стало легко и свободно. Я встал. Поднялась и Референт М.

– Надо сделать так, чтобы нас отсюда выгнали, – весело сказал я.

– Это как? – спросила Референт М.

– Как Адама и Еву выгнали, – продолжил я.

– Съесть яблоко? – удивилась Референт М.

– Нет, – я обогнул стол и вплотную подошёл к женщине в белом халате, – про яблоко – это версия для общественности. На самом деле их выгнали за то, что они вступили в сексуальный контакт. За секс их выгнали, за любовь.

Референт М посмотрела мне в глаза и покраснела. Совсем как ребёнок.

– А у тебя много баб было без меня? – спросила тихо.

– Ни одной, как узнал о твоём существовании, – честно соврал я, глядя в её глаза.

Я отстранил её. Кряхтя, пододвинул стол к двери. Он, на удивление, оказался очень тяжёлым.

Смёл лежащие на столе бумаги. Взял Референта М за руку. Подвёл к столу, посадил на краешек.

– Как тебя зовут? – спросил я. – А то всё Референт М да Референт М. Что скрывается за М?

– Мне мифы Древней Греции нравятся, – ответила Референт М, – вот я и выбрала себе образ. Зовут меня Мегера. Отсюда и змейки. Да Главный не одобрил и имя сократил. Но змеек оставил. Это было так круто. Сильная и независимая женщина, которую все боятся.

Я расстегнул верхнюю пуговицу на её халате, потом следующую. Лифчик она не носила. И под халатом было женское тело. Грудь второго размера, небольшой животик, родинка чуть выше пупка.

– Имя мы тебе поменяем, – сказал я и поцеловал её.

Она ответила на поцелуй, подавшись ко мне всем телом.

– Хочешь, будешь Марией или Моникой? – прошептал я ей на ухо, расстёгивая последние пуговицы на халате.

– Я хочу быть Еленой Прекрасной, – прошептала она мне в ответ, – в задницу всех этих змей и независимость. Я хочу быть с тобой. Только с тобой.

В дверь тихо постучали. Тихо, но властно.

Референт М соскочила со стола. Запахнула халатик. Спряталась за меня.

Дверь открылась. На пороге стоял Главный. Нас разделял дурацкий стол, который я подвинул к двери. Та, как оказалось, открывалась в обратную сторону – в коридор.

– Отодвинуть? – спросил я его.

– Ага, – кивнул Главный, – будь добр. Я смотрю, тебе силы некуда девать, вот ты мебеля и двигаешь.

Я, поднатужившись, отодвинул стол от двери, чувствуя себя идиотом.

Главный вошёл, заложив руки за спину. Покосился на разбросанные по полу бумаги, но ничего не сказал. Подошёл к одному из шкафов, порылся там, нацепил на нос модные очки. Вытащил какой-то листок из папки, долго читал его.

Мы с Референтом М стояли, боясь вздохнуть.

Наконец, Главный окончил чтение. Сдвинул очки на кончик носа. Подошёл к нам.

– Вот так: воспитываешь, учишь, готовишь кадры, – сказал горько, – а они раз – и бросают всё ради какого-то сиюминутного чувства.

Мы с Референтом М благоразумно промолчали.

– Вы понимаете, что теперь будете простыми смертными? – всё так же строго спросил он нас.

– Да, – ответил я, стараясь не смотреть в глаза Главному.