Хоук Саймон - СЛОМАННЫЙ МЕЧ

- Хорошо, тогда...приготовьтесь, - сказала Ливанна. Она сбросила с себя плащ и подняла руки, закрыв глаза, чтобы полностью сконцентрироваться, пока она собирала энергию для заклинания.

Энке почувствовал легкое измение в атмосфере комнаты. Не было ничего, что он мог бы потрогать пальцем, но он почувствовал, как по коже побежали мурашки, волосы на задней стороне шеи встали дыбом. Он не был совсем чужд магии; пару раз он уже видел, как ее используют, но никогда в такой степени. Короли-волшебники наделяли своих темпларов силой, и даже на расстоянии она могла использовать немалую часть силы Короля-Тени.

Ливанна тренировалось в этом с детства, а она была очень старой женщиной. Было совершенно невозможно угадать ее возраст. Выглядела она лет на семьдесят, но ведь она была старшим темпларом, так что она могла быть вдвое или даже втрое старше. Она еще не произнесла заклинание, а комната уже тряслась от избытка энергии.

Энке нервно облизал свои губы и покрепче вцепился в ручки своего кресла, стараясь, чтобы руки не дрожали. Как купец, он никогда не выдавал своей неуверенности и всегда действовал так, как будто находился в лучшем положении по отношению к собеседнику или противнику, но все это было только до того момента, когда он по-настоящему осознал, какими силами распоряжается Ливанна. Он тяжело сглотнул. Он не мог позволить себе показать даже каплю слабости, но почувствовал себя хилым и жалким по сравнению с этим.

Повернувшись к нему спиной Ливанна негромко произнесла слова заклинания, выговаривая каждый слог на выдохе. Энке не расслышал ничего, и, без сомнения, ничего бы не понял, даже если бы расслышал. Древние свитки с заклинаниями, столь ревностно охраняемые адептами, были написаны на старых языках, гортанных и шипящих, непривычных современному уху. И чем сложнение было заклинание, тем больше магической энергии оно призывало, и тем страшнее был результат.

Когда Ливанна закончила заклинание, в комнате потемнело, воздух затрещал от разрядов магической энергии, а вокруг Ливанны повисла сеть из зубчатых огненных стрел, тонкая как паутина хрустального паука. Энке видел, как маги творили заклинания, как сохранители, так и осквернители, но Ливанна не была обыкновенным адептом. Она была старшим темпларом Короля-Тени, она занималась магией на протяжении нескольких человеческих жизней, и ее сила была заимствована прямо от Нибеная. Обычный адепт никогда бы не пережил такое заклинание.

В комнате поднялся ветер, полы одежды Ливанны заколебались, свечи потухли. Энке вцепился в ручки кресла, как будто хотел оторвать их, и стиснул зубы, когда почувствовал, как тонкая иголочка вонзилась в каждый нерв его тела. Блестяшие синие стрелы магической энергии ударили из ладоней Ливанны, сходясь в одну точку в десяти футах от нее, в центре комнаты.

Там, где встретились два потока магической энергии, образовалась аура, светящееся облако, которое все больше светлело и расширялось, пока Энке глядел на него, защищаясь рукой от его сияния. Было такое ощущение, как если бы в воздухе открылась дыра, сверкающий туннель через пространство и время, и из этого туннеля вышла фигура, темный силуэт, окруженный пульсирующей голубой аурой, которая осветила каждый уголок в комнате.

Энке почувствовал, как его дыхание убыстрилось, когда фигура вошла в комнату. Огромное, крепко сбитое тело, окруженное свечением - рост пришельца был по меньшей мере шесть с половиной футов. Потом свечение стало уменьшаться, гаснуть, пока вокруг тела на остались только маленькие искорки, окружавшие могучего человека, нет не человека, взгляд Энке прояснился, он заметил рябь огромных мышц, пробегавшую по обнаженному телу фигуры.

- Ка, - тихо сказал он.

Меньше года назад он вперые увидел ее в бою на арене Балика. Конечно он не в первый раз видел гладиаторские бои, не в первый раз он видел и мула, сражавшегося на арене, но впервые он видел женщину-мула. Они были крайне редки. Значительно чаще рождались мужчины-мулы, и необходимо было "скрещивать" оба рода, людей и дварфов, так как все мулы были бесплодны.

Мул был искусственной полукровкой, смесью человека и дварфа. Их выводили искусственно, в жизни от любви человека и дварфа дети не рождались, и секрет их производства был открыт много лет назад сумашедшим аптекарем по имени Мулак. Работая в своей лаборатории с пузырьками, мензурками и реактивами, ему удалось каким-то образом найти путь оплодотворения яйцеклеток женщин-дварфов спермой людей-мужчин. Оплодотворенную яйцеклетку он имплантировал человеческим женщинам-рабыням, считая что женщины-дварфы слишком малы, чтобы выносить результат. Он был более чем прав в своих теоретических предположениях. Роды были настолько тяжелы, что они всегда убивали мать, так что никакая человеческая женщина еще не выжила после процесса, который давал жизнь творению, носившему имя своего создателя, - мул.