Автор неизвестен - Ермак. Поход.

Девятого стрелкового полка, а я с семью пулемётными расчетами, ординарцем и тремя

бойцами обслуживания направились туда, где расположилась пулемётная полубатарея.

Один расчет потерял ранеными, ещё четверо отказались, так как дальнейшую службу

пулемётчиками объявил добровольной.

w:rsidRDefault="00A2077A">Встреча с

капитаном Муравским оказалась доброжелательной. Этот офицер оказался фанатом

пулемётов и артиллерии. Общий язык нашли через пару минут общения. Когда зашло

солнце, к нам «на огонёк» заглянули сотник Смоленский и хорунжий Тонких, чья

полусотня наконец-то прибыла в Тонгку. Как оказалось, Тонких, два года назад вместе

с Даном, моим названным братом Петром Даниловым из нашего первого десятка, вместе

окончили Иркутское юнкерское училище. Ромка Селевёрстов не особо успешно выпустился

из училища в прошлом году, отстав из-за слабой теоретической подготовки от Дана на

год. И если Дан, уже носил погоны хорунжего, то по письму дядьки Петро Селевёрстова

восьмимесячной давности, Лис их пока не получил, довольствуясь подхорунжим. Сообщал

об этом дядька с чувством горечи. Какой-то сын писаря обскакал его

кровиночку.

w:rsidRDefault="00A2077A">Посидели хорошо. Очень в тему пришлись «трофеи» Будакова, выделенные нам. Ужин получился просто замечательным. За чаем, который пили с

костра, обсудили наши совместные

действия на завтра. Потом где-то с

час пообщался с Тонких, узнавая подробности его обучения в родном училище.

Вспомнили офицеров-педагогов и прочее, прочее, прочее.

w:left="1080"/>Как оказалось, в училище появилась белая мраморная

доска с моей фамилией, как Георгиевского кавалера. Узнал и о том, что Дан

прославился среди юнкеров, как зубрила, а Ромка, как сорви-голова. Из-за нескольких

проказ его дальнейшая учеба стояла под вопросом, но боевые навыки, заставляли

командование училища закрывать глаза - первый рубака, первый стрелок, рукопашник, знаток ручного и станкового пулемёта, из которых, включая револьвер и винтовку мог

нарисовать вензель императора на мишени. После проверки постов улеглись спать. Утро

вечера мудренее.

w:rsidRDefault="00A2077A">Утро

началось недобро. Не знаю, где взяли алкоголь бойцы, подозреваю, что из «трофеев»

Будакова, но все мои пулемётчики, несколько казаков и подчинённых Муравского

оказались с глубокого и жёсткого похмелья. Оставив офицеров разбираться со своими

воинами, своим устроил «похороны бутылки», которую изображали носилки с камнями

весом больше пуда. Пять кругов, каждый где-то с версту, бегом со сменой

носильщиков, копка могилы глубиной два метра, захоронение камней и ещё пять кругов.

Бойцы чуть не сдохли, но быстро протрезвели. Я же неплохо размялся после

длительного плавания от Одессы до Порт-Артура, когда побегать возможности не было.

К сожалению, от дальнейшей экзекуции доблестных стрелков-алкоголиков спас вызов

меня и остальных офицеров к генералу Стесселю.Господа, сегодня в семь утра до Тонгку с большим

трудом смогли добраться несколько казаков из Тяньцзиня, доставив сообщение от

полковника Анисимова. - Анатолий Михайлович, топорща усы, обвел взглядов

собравшихся в большом зале адмиралтейства Таку офицеров союзных

войск.

w:rsidRDefault="00A2077A">Грассируя, генерал продолжил на безупречном французском, заставив меня поморщиться, слабовато

я знал этот язык, особенно разговорный.

w:rsidRDefault="00A2077A">-

Экспедиционный отряд полковника Анисимова, состоящий из Двенадцатого полка, четырёх

орудий Второй батареи Восточно-Сибирского стрелкового артиллерийского дивизиона, Квантунской саперной роты и шестой сотни Первого Верхнеудинского казачьего полка, начиная со второго июня, ведёт постоянные бои в полном окружении. Против них воюют

не только ихэтуани, но и регулярные китайские войска при поддержке

артиллерии.

w:rsidRDefault="00A2077A">По залу

прошла волна возмущенного перешептывания, которая быстро затихла. Все офицеры с

нетерпением ожидали продолжения доклада генерала Стесселя.- Господа, отряд полковника Анисимова взял под

охрану французскую концессию вдоль южного берега Бэйхэ, английскую концессию и

немецкий сеттльмент в Тяньцзине. С учетом тех сил, которые до этого имелись в

иностранных миссиях, большего Константин Андреевич обеспечить не может. Под его

охраной находится больше четырехсот женщин и детей, а в общей сложности, почти две