Ирина Нельсон - Кома. Книга третья.

— Темные искусства многочисленны, разнообразны, изменчивы и вечны. Бороться с ними — все равно что сражаться с многоголовым чудовищем. Отрубишь одну голову — на ее месте тут же вырастает новая, еще более свирепая и коварная, чем прежде. Это битва с противником непостоянным, неуловимым, вечно меняющим обличья, и уничтожить его невозможно, — разливался бархатный голос и чуть повысился. — Следовательно, ваша защита должна быть такой же изобретательной и гибкой, как те Искусства, которые вы тщитесь одолеть…

Он махнул рукой на картины. Ученики полюбовались на кровавую кашу, которую из себя представляла жертва нападения инфернала, и окончательно замотивировались. И после этого кто-то смел утверждать, что Северус плохой учитель?!

— Итак… — Он двинулся вдоль противоположной стены, возвращаясь к учительскому столу, и снова ученики, как завороженные, провожали его глазами. Темная мантия развевалась у него за спиной. — ...полагаю, вы абсолютно незнакомы с невербальными заклинаниями. В чем состоит их преимущество?

Рука Гермионы взметнулась вверх. Снейп неторопливо оглядел класс, убедился, что выбора нет, и требовательно впился в меня. Я неохотно поднял руку.

— Очень хорошо, — ухмыльнулся он. — Мистер Волхов?

— Учебник утверждает о преимуществе во времени, — ответил я, и Гермиона разочарованно опустила руку. — Но это касается открытого боя. Невербальные заклятья больше полезны вне его. Особенно та часть заклинаний, у которых нет видимого спектра излучения. При правильном их использовании маг может оставаться совершенно незамеченным даже на открытой местности. Про толпу и говорить нечего. Заклятья не слышно, не видно. А если использовать те заклинания, у которых нет широкого фигурного взмаха, можно даже палочку не показывать. Тогда разобраться, откуда и что прилетело, и вовсе невозможно. То есть получается, главное преимущество невербальных заклинаний — невероятная незаметность.

Гермиона ошеломленно заморгала. Северус смерил её пренебрежительным взглядом и вкрадчиво произнес:

— Десять баллов Слизерину за умение смотреть в суть.

Девушка обиженно засопела. Я едва удержался от того, чтобы не закатить глаза. Разбив учеников на пары, Северус велел мне постоять в сторонке, а сам принялся кружить по классу. И, естественно, прицепился к Уизли с Поттером.

Я оглянуться не успел, как он отодвинул Рона в сторонку и взмахнул палочкой. Перепуганный Поттер со всей дури заорал: «Протего!» и отправил ненавистного преподавателя в полет через весь класс. Ребята застыли с широко раскрытыми ртами, когда вместо того, чтобы с грохотом врезаться в парты и отбить себе что-нибудь, Северус плавно затормозил в воздухе и, взмахнув полами мантии, мягко опустился на пол. Я быстро оглянулся и опустил руку, пока никто не заметил, что учитель справился вовсе не сам.

— Мистер Поттер, напоминаю, мы здесь занимаемся невербальными заклинаниями, — елейным голосом выговорил он и снова поднял палочку. — Давайте попробуем еще раз.

Гарри покраснел, побледнел и сжал губы, приготовившись защищаться. Естественно, во второй раз он промолчал и закономерно получил в лоб простейшим обезоруживающим. Северус издевательски помахал отобранной палочкой, вернул её и пошел дальше кружить по классу.

И невдомек было краснеющему Поттеру, который остаток занятия сверлил препода ненавидящим взглядом, что если бы он отправил Снейпа в полет невербально, тот бы не только промолчал, но и баллов добавил. После урока. Шепотом. А потом бы сразу снял за наглость.

Следующий час моей жизни был посвящен нумерологии. Задания усложнились, знания о математике впервые вступили в конфликт с магическими формулами. Всё занятие я просидел, уткнувшись в тетрадку и ловя нехилый когнитивный диссонанс. Ощущения были примерно как от бухучета, на курсы которого я ходил в своё время. Вроде всё логично, но как-то альтернативно.

Нумерология настолько выбила из колеи, что пришел я в себя только в обед, как раз к сдвоенному уроку зельеварения.

Несмотря на все усилия профессора Снейпа, проходные баллы для уровня ЖАБА получила всего дюжина человек из всего курса. Пятеро слизеринцев, в числе которых были я с Малфоем, четверо равенкловцев, хаффлпафец и, конечно, приключенцы с Гриффиндора.

Появление Слагхорна было эпичным. Когда дверь классной комнаты открылась, показался сперва его живот, а потом уж и он сам. Радостно улыбаясь из-под пышных, как у моржа, усов, зельевар одного за другим пропускал учеников в класс, причем с особенным энтузиазмом приветствовал Гарри, Забини и меня.