Георг Гегель - Наука логики. Том 2

2. Но единичность есть не только возвращение понятия в себя само, а непосредственно и его утрата. Через единичность, подобно тому как понятие есть в ней внутри себя , оно становится вне себя и вступает в действительность. Абстракция , которая, как душа единичности, есть соотношение отрицательного с отрицательным, не есть, как оказалось, нечто внешнее всеобщему и особенному, а имманентна им, и они благодаря ей суть конкретное, содержание, единичное. Но единичность, как эта отрицательность, есть определенная определенность, различение как таковое; через эту рефлексию различия в себя различие становится прочным; процесс определения особенного впервые получает место через единичность, ибо она есть та абстракция, которая теперь, именно как единичность, есть положенная абстракция .

Единичное, как соотносящаяся с собой отрицательность, есть, следовательно, непосредственное тождество отрицательного с собой; оно есть для-себя-сущее . Или, иначе говоря, оно есть абстракция, определяющая понятие по его идеализованному моменту бытия , как нечто непосредственное . Таким образом, единичное есть некоторое качественное одно или « это ». По этому качеству оно есть, во-первых, отталкивание себя от себя самого , каковым отталкиванием предполагаются многие другие одни; во-вторых , оно есть отрицательное соотношение с этими предположенными другими , и единичное есть постольку исключающее . Всеобщность, соотнесенная с этими единичными как с безразличными одними (а она непременно должна быть соотнесена с ними, так как она есть момент понятия единичности), есть лишь общее (das Gemeinsame) им. Если под всеобщим понимают то, что́ обще многим единичным, то исходят из их безразличного устойчивого наличия и примешивают к определению понятия непосредственность бытия . Низшим из всех возможных представлений о всеобщем в его соотношении с единичным является это представление о чисто внешнем отношении всеобщего как чего-то только общего многим.

Единичное, которое в рефлексивной сфере существования выступает как « это », не имеет того исключающего соотношения с другими одними, которое свойственно качественному для-себя-бытию. « Это », как рефлектированное в себя одно, само по себе не обладает отталкиванием; или, лучше сказать, в этой рефлексии отталкивание едино с притяжением [24]и есть рефлектирующее опосредствование , которое в нем (в «этом») таково, что «это» есть положенная , показываемая неким внешним непосредственность. « Это » есть ; оно непосредственно ; но оно есть « это » лишь постольку, поскольку его показывают. Показывание есть то рефлектирующее движение, которое собирает себя в себя и полагает непосредственность, но как нечто внешнее себе. Единичное же, правда, есть также и «это», как восстановленное из опосредствования непосредственное; но единичное имеет это опосредствование не вне себя, а само оно есть отталкивающий процесс отделения, положенная абстракция [25], но в самом своем процессе отделения оно есть положительное соотношение.

Это абстрагирование единичного, как рефлексия различия в себя, есть, во-первых , полагание различенных как самостоятельных , рефлектированных в себя. Они суть непосредственно; но этот процесс отделения есть, далее, рефлексия вообще, свечение одного в другом ; таким образом, они находятся в существенном соотношении. Но они, далее , суть по отношению друг к другу не только сущие единичные; такая множественность принадлежит области бытия; единичность , полагающая себя в виде определенной единичности, полагает себя не во внешнем, а в понятийном различии; она, следовательно, исключает из себя всеобщее, но так как всеобщее есть момент ее самой, то оно столь же существенным образом соотносится с нею.

Понятие, как это соотношение его самостоятельных определений, потеряло себя; ибо в таком виде оно уже больше не есть их положенное единство , и они выступают уже не как моменты , не как его свечение (Schein), а как сами по себе существующие. Как единичность, понятие возвращается в определенности внутрь себя; тем самым определенное само стало тотальностью. Возвращение понятия в себя есть поэтому абсолютное, первоначальное деление его , или, иначе говоря, в качестве единичности оно положено как суждение [26].