В компании теней. Книга 1. Ч1

***

Секретаршу из шестнадцатого отдела, или, как его называли местные, отдела гражданских, список модификаций, который вручил ей Син, изрядно позабавил. Бойда отправили красить волосы или, чёрт его знает, что там было нужно, чтобы превратить его в Кадина, а Син промаршировал в кабинет Синтии как на эшафот. Без подъёбов, как обычно, не обошлось. Синтия по сотому кругу повздыхала об её интрижке десятилетней давности с его отцом, а потом позвала своих помощников, чтобы приступить к трансформации.

Он бы с радостью отказался от татуировок, но, спроси кто, объяснить их отсутствие будет ой как непросто. Вверив своё тело заботам помощников Синтии, Син отключил слух и сосредоточился на том, чтобы дочитать файл до конца.

Большая часть семейства Джейсона сгинула ещё во время войны, а остатки выкосило радиоактивное облучение. Детство он провёл в колонии для несовершеннолетних, состоял в нескольких бандах и разбойничал бы с ними и дальше, но в конечном счёте его взяли с поличным и отправили то ли в исправительную школу, то ли в военный лагерь. После окончания обучения Джейсон успел поработать как в службе охраны, так и личным телохранителем. И хотя он имел репутацию засранца, но засранца умного, неплохо справляющегося со своей работой, а потому крупные корпорации и толстосумы готовы были оторвать его с руками и ногами.

Что касается его кратковременного пребывания в Агентстве, то он начал с должности охранника, но метил в оперативные агенты. Собственно, во время обучения он и погиб, что было не удивительно — многие новобранцы не доживали до конца обучения. Во многом поэтому Сина так раздражал тот факт, что Бойд упорно считал свои успехи не впечатляющими, а себя — недостойным звания, которое носил по праву. И срать он хотел, что все вокруг твердили ему об обратном.

На то, чтобы перевоплотиться в Джейсона, ушло несколько часов. И хотя он избежал процедуры смены цвета глаз, волосы от издевательств спасти не удалось — коротко подстриженные, выкрашенные в другой цвет, они топорщились во все стороны. А пока помощник Синтии занимался подборкой полноценного гардероба для модифицированной версии Джейсона Альвареса, исходя из прижизненных вкусов прототипа, упомянутых в файле, прибыл художник по тату.

Парня звали Мануэль. Син возненавидел его с первой же секунды, как увидел. Просто потому, что стараниями этого самого Мануэля на его руке появилась татуировка грёбаной колючей проволоки.

Это чувство прочно укоренилось в нём, когда, закончив с пирсингом, Мануэль предпринял слабую попытку завязать светскую беседу, выводя чернилами крест на его бедре.

— Что-то мне лицо твоё знакомо.

Син ничего не сказал, только щёлкнул языком по кольцу, которое теперь украшало его нижнюю губу. Как ни странно, это было довольно больно.

— Точно! Знаешь, на кого ты похож? На того чокнутого парня, который здесь работает. Его ещё все называют…

Син зыркнул на Мануэля, и тот осёкся на полуслове.

— Как называют?

Паренёк оцепенел.

— Никак.

Синтия рассмеялась из-за вешалок с одеждой, которые её помощники вкатили внутрь, Син едва её видел.

— Не бойся, Мэнни. Он вполне безобидный, если ты, конечно, не будешь лезть ему под горячую руку.

Мануэль посмотрел на Сина с долей сомнения во взгляде.

— Или… — протянула Синтия. Её голова показалась из-за вешалок. — Не решишь подбить клинья к его милашке-напарнику.

— Заткнись, нахрен, — усмехнулся на это Син.

Синтия смерила его насмешливым взглядом и снова скрылась за стеной из одежды.

К тому времени, как они закончили, Бойд уже ушёл. Завтра ему предстояла встреча с настоящим Кадином Ридом.

Всю следующую неделю Син не мог вытравить из себя едва проклюнувшиеся ростки тревоги. Каждую ночь он лежал на полу, пялясь в окно, не находя себе места, и вживался в образ заядлого курильщика. Поначалу вкус табака был ему отвратителен, но со временем он перестал находить его неприятным. Череда мерных затяжек и выдохов действовала успокаивающе, всё вышло само собой, ему даже не пришлось себя насиловать. Его отец не выпускал сигарету из пальцев, и наличие рядом ребёнка его не особенно волновало. Син задавался вопросом, не оттого ли всё вышло так легко, что Эмилио и сигареты были неотделимы друг от друга? Отец предложил ему закурить в первый же день их знакомства.

Терзаясь муками безделья, конец которым не предвиделся раньше апреля, Син печально взирал из окна на огни города, сравнивая различия в оттенках послевкусия сладких самокруток и едких сигарет с ментолом, и беспокоился о задании.