Уильям Дитц - Избранные произведения в одном томе [Компиляция]

Стеллу обед очень понравился. Он с удовольствием откинулся в кресле с сигарой в руке, наслаждаясь давно забытым вкусом превосходного земного кофе.

Во время обеда беседовали о… Да Бог знает о чем! Об охоте на различных планетах, в чем, как выяснилось, Руп был большим специалистом. О литературе восемнадцатого столетия — второй или, может быть, даже первой страсти Кастена, не считая политики. Оливия высказала ряд исключительно забавных замечаний о политиках императорского двора: не так давно она вместе с отцом была там с визитом. Стелл и Комо тоже не ударили в грязь лицом. По ходу беседы Стелл вставлял подходящие к случаю короткие, очень смешные анекдоты. Комо же рассказал длинную, необыкновенно занимательную историю о том, как он проводил свой отпуск. С ним случилось множество мелких неприятностей, а кульминацией стало участие — в пьяном виде — в исполнении альберианской Мировой Симфонии, причем он играл на цитре. Особые трудности возникли, когда ему было предложено исполнить соло, но кто-то сумел убедить сыграть вместо него десятифутовую рептилию, похожую на боа-констриктора.

Переплюнуть рассказ Комо никому оказалось не под силу. Было решено перейти в гостиную и поговорить о делах. Как только все уселись со стаканами в руках, Кастен нажал кнопку на пульте дистанционного управления, и часть выцветшей красной стены заскользила в сторону, открывая взгляду старенький, но вполне работоспособный голопроектор.

— Чтобы вам стало понятнее, полковник, зачем нам понадобились ваши услуги, — объяснил Кастен, — позвольте продемонстрировать небольшой сюжет. Если не возражаете, я хотел бы сопровождать его собственными комментариями. Думаю, это прояснит ситуацию.

Стелл кивнул в знак согласия. Свет погас, зажужжал голопроектор. Сначала Стелл видел лишь беспредельную тьму космоса. Потом в центре этой тьмы возникла крошечная световая точка. Она становилась все больше и больше по мере приближения к ней камеры и в конце концов превратилась в огромную планету, не имеющую луны.

— Это наш дом, — просто сказал Кастен. — Фригольд. «Интерсистемс Инкорпорейтед» открыла эту планету примерно сорок лет назад.

Кастену не было нужды рассказывать Стеллу об «Интерсистемс Инкорпорейтед» — в Империи не было человека, в той или иной степени не знакомого с этой одной из самых крупных компаний. «Интерсистемс» и две другие примерно столь же могущественные компании вместе были известны как «Три сестры». Этим названием они были обязаны тому, что часто действовали сообща — к немалой собственной выгоде и разорению конкурентов. Хотя «Интерсистемс» занималась и производством, и всеми видами банковской деятельности, основной доход она получала от невероятно дорогостоящих и рискованных сделок, связанных с открытием и продажей новых планет.

Перекрывая изображение планеты, появились строчки текста.

— Это кое-какая информация о климате и прочем в том же духе, которая может вас заинтересовать, — пояснил Кастен. Рассмеявшись, он добавил:. — Поверьте, полковник, на самом деле ситуация даже хуже, чем кажется.

Пробежав взглядом по строчкам, Стелл пришел к выводу, что Кастен отнюдь не шутит. Скорее всего, ситуация и в самом деле даже хуже, чем кажется, и… Да, достаточно скверно.

Семьдесят процентов поверхности Фригольда классифицировалось как «безводная» или «наполовину безводная» зона — что ни говори, звучит лучше, чем «пустыня». Десять процентов приходилось на долю полярных ледяных шапок. Остальное занимали две узкие умеренные зоны, отделяющие регионы около полюсов от «безводной» поверхности, составляющей всю центральную часть планеты. Это и само по себе было достаточно скверно, но мало того…

Жаркий воздух над пустынями, входя в соприкосновение с холодным воздухом над полюсами, создавал невероятные по своей мощи ветры. Гонимый ветром песок, а его запасы в пустынях практически безграничны, превращался в миллионы крошечных снарядов, затрудняя передвижение по планете и делая жизнь на большей ее части почти невозможной. И вдобавок — наверно, чтобы, не дай Бог, никто не заскучал — природа создала множество форм животной и растительной жизни, по большей части столь же незамысловатых, как сама планета.

— Вряд ли туризм играет сколько-нибудь серьезную роль в вашей экономике, — с кривой улыбкой заметил Стелл.

Кастен засмеялся, а Руп напустил на себя нарочито скучающий вид. Улыбнувшись, в разговор вступила Оливия.