Георгий Эфрон - Дневники

Но это очень маловероятно; первое предположение весьма правдоподобно, в свете последних газетных статей и сообщений. Все говорят о том, насколько важной будет квебекская конференция. Она будет очень решающей потому, что там присутствуют Хэлл и Иден, - значит, там будут говорить о международных делах и о 2м фронте, это уж наверное. И об отношениях с нами. Да, эта конференция будет очень существенно важной и решающей. Прочел блестящую комедию (fin de siиcle1) Paul Gavanet'a (автора "La petite chocolatiиre"): "Le Mannequin". Очень весело, trиs parisien2 (и устарело тоже, конечно). Прочел также роман Ferri-Pisani "Stиrilitй!" (sic). В результате знаю много об абортах. И то хлеб. Сегодня должен зайти Валя Берестов. Эх, жизнь!

Дневник N 17 24 августа 1943 года

Георгий Эфрон Мое положение представляется следующим образом: надо продлить просроченный пропуск - и это прежде всего. Вчера говорил с Лугиным по этому поводу; он может помочь, позвонив кому-то там в милицию, но для этой помощи нужно письменное основание, почему задержан пропуск, и сегодня мне надо уловить Савина (члена Совета Литфонда, который ко мне хорошо относится) и получить, елико возможно, такую бумажку-ходатайство от Литфонда; с этим в руках Лугин уже сможет действовать. А утром в 10 ч. надо будет восстановить связь с Бендерским - посулить ему лишнюю сотню, и чтобы он брал билет на пятницу coыte que coыte1.

Вчера пришлось продать за 200 р. пропуск в детмаг, чтобы восстановить равновесие в 500 рублях, необходимых на билет. Да, ma situation2 сейчас очень шаткая - у меня остается неделя до 1го сентября, срока отсрочки в приписном свидетельстве; если до 1го я не уеду, то мне придется вновь вставать здесь на учет, получать военный билет - в общем, затевать обычную военкоматскую нескончаемую волынку.

Надо обязательно выехать в пятницу, в воскресение или в понедельник (в среду у меня еще не будет ясно с пропуском). У М.А. все нет денег. Наши войска взяли Харьков. Дип«ломатический» корпус вернулся из Куйбышева в Москву. Читаю "Скутаревского" Леонова.

Дневник N 17 25 августа 1943 года

Георгий Эфрон Вчера, минуя Лугина и просидев часа три в очереди в ожидании начальника, я получил продление пропуска до 15го сентября. Это - большая победа; в этом мне помог Шильдкрет - через него мне удалось вчера рано утром получить заявление от Рахмедова, директора Литфонда, и это определило темп всего дня; оказалось к тому же, что в первый раз мне продлили пропуск совсем не там, где обычно продлевают.

Так или иначе, пропуск продлен, и это очень хорошо. Видел Бендерского; он говорит, что насчет пятницы еще ничего неизвестно; увижусь с ним завтра. Заходил вчера к Раечке; ее не было дома; попросил ее сестру передать ей, чтобы она зашла ко мне утром; она звонит все мне без толку (меня не застает). В общем, я к ней совершенно охладел: она эгоистка, ей на меня начхать, и ей интересно лишь, чтобы я завез ее письма и помог выбраться из Ташкента в Москву. Кроме того, ее круг знакомств, всякие там одесские спекулянты и сраные шепелявые режиссеры, вся эта богема без культуры, все эти идиотские рвачи, - нет, все это мне глубоко чуждо и противно, и я не могу иметь настоящих отношений с человеком, якшающимся со всей этой честной компанией. Правда, у меня есть надежда, что какой-то ее Шурик достанет мне билет, но Рая такая забывчивая и бестолковая (вme slave1), что, конечно, сегодня не зайдет и про билет забудет, а мне можно ехать только 27го, 29го или 30го, - позже придется начинать волынку с военкоматом. Денег нет; в этом отношении положение архихреновое. Читаю "Скутаревского" Леонова. Очень хорошо, но композиция никуда не годится, как и в "Воре". Все ждут 2го фронта.

Ждите, ждите! Впрочем, и я надеюсь.

Автопортрет на фоне одиночества В 1940 году, в Москве, готовя к изданию сборник своих избранных стихов, Марина Цветаева включила в него стихотворение 1924 г. "Под шалью". Оно было написано в Чехии, молодая Цветаева тогда ждала ребенка и была полна одновременно и пугающих, и радостных ожиданий.

…Женщина, в тайнах, как в шалях, ширишься, В шалях, как в тайнах, длишься.

Отъединенная - как счастливица -

Ель на вершине мглистой.

Точно усопшую вопрошаю,

Душу, к корням пригубившую…

Женщина, чту у тебя под шалью?

- Будущее!

Вот с этим "Будущим" и познакомился теперь читатель, закрыв последнюю страницу дневников Георгия Эфрона.

Общее впечатление от чтения, несомненно, тяжелое. Но спросим себя: а случалось в последние годы или в более давние времена, прочесть нам книгу или публикацию о Цветаевой без того, чтобы скорбь не охватила нашу душу, возможны ли вообще такие публикации? Да, на этих страницах мы узнали еще одного страдальца из этой страдальческой семьи. С ним было тяжело общаться и еще тяжелее расставаться. И возможно, чтобы оттянуть это неизбежное расставание, нам, как первым (по времени) и усердным (по долгу) читателям, хочется попытаться дать самим себе отчет о личности героя этой книги.