Михаил Серегин - Годен к строевой!

Начали. Хозяин бара пригласил для смешивания такую мэдхен, рожа - коровий зад симпатичнее, а вот сиськи, сиськи-то другое дело. Валетов, что знаешь про сиськи?

- Они мягкие.

- Ох, - подполковник вздохнул. - Я первый пить начал. Одну поллитровочку, а за ней и вторую. Махом. Теперь главное - пять минут просидеть. Толстопузые свои кружки осушили. А мэдхен в белом передничке новые дозы мешает. Музыка громче. Народу полный бар. Все выпивку заказывают - хозяин счастлив.

На третьей минуте мотнуло меня, аж передернуло. Заулыбались напротив. А ведь вторым темпом мне еще литр хлестать. Собрался, вспомнил Родину и влил в себя. Вокруг галдят, смеются, аплодисменты со всех сторон. Братцы свои кружки выпили, наверное, я тогда уже плохо соображал и ничего не видел перед собой. Столько яду махом ужрать. Только слышу - бух, бух. Проблевавшийся Гюнтер на мне от счастья виснет. Фотоаппарат защелкал. Кто-то снимал все это, хорошо, что снимки нигде не всплыли. Я поднялся кое-как и равновесия не удержал, со всего размаха своей пьяной мордой в эту огромную и, как ни странно, высокую грудь хлоп. Не знаю, была ли довольна мэдхен, но я-то точно, даже находясь в пьяном дурмане, запомнил на всю жизнь. Вот так я за вечер заработал четыреста марок. А хозяин бара на память подарил мне еще бочонок пива.

Фрол, раскуривший к тому времени сигарету, сплюнул сквозь зубы на ботинок генералу.

- Извини, - взяв полотенце, он нагнулся и хотел вытереть плевок.

- Перестань, - генерал остановил рядового.

Фрол выпрямился.

- Все фигня, мужики, - Фрол подбоченился, выпятил из сутулой спины грудь, расправил все свои сто шестьдесят сантиметров и взял слово.

Комбат с инспектором поворотили пьяные моськи и с любопытством взглянули на молодого. Никто не перебивал.

- В общем, сижу я как-то вечером в самом лучшем ресторане в Чебоксарах. Заведение «Чапай» называется. Прикольно - шашки, знамена, винтовки, «наганы» на стенах. Официантки все в красных облегашках. На эстрадке стриптизерша у шеста крутится. Шарфик на шее тоже красный развевается, и золотые туфли вперемешку с продетыми в соски колечками мелькают туда-сюда.

Столик я заранее заказал, поближе к сцене. Сижу, гляжу, глаз не отвожу. Подходят тоже трое. Здоровые. Цепи одна толще другой. Прически отсутствуют, выше бровей сразу затылок начинается. Говорят, вали, пацан, отсюда. А я им сто баксов протягиваю и так с понтом дела заявляю, чтоб сыны держали ноги в сторону.

Козлы заерепенились, взяли меня за пиджак и подняли. Девчонка махать ногами на сцене перестала. Приличное заведение ведь. Здесь беспорядка быть не может по определению. А тут такое, мягко сказать, недоразумение в первом ряду происходит. Администратор к нам направился.

Держат двое гоблинов меня на весу, а третий фиксой золотой сверкает и шмонать меня начал. Я ножками болтаю. Ничего не делаю. Выгреб из меня четыре штуки «зелени» и прямо при народе себе по карманам распихивает.

Администратор подошел, - Фрол снова плюнул генералу на ботинок, теперь на другой, - стал ныть про то, что господам лучше решать свои вопросы вне стен заведения.

Они думали, трясут лоха. Я им так врезаю прямо в рыла: «Вы взяли деньги Парного». Как у них мошонки щелкнули!.. Мне не только четыре штуки баксов вернули, но еще и стриптизершу на ночь сняли за свои в качестве извинения. Нужных людей знать надо.

- Упился, - сочувствовал генерал. - Чушь несет. Приснилось тебе все это, парень. Не было ни денег, ни ресторана, ни Парного.

- Ага, - комбат разлил по очередной. - Тебе, пацан, хватит.

- Да если б не Парной, я бы сейчас жил себе припеваючи и не трахался бы в этой клоаке вместе с вами.

- Припеваючи, но без четырех тысяч долларов. Чего-то не сходится.

Комбат насупился.

- Вместе с нами, говоришь?

- Вы правы, Петр Валерьевич, пусть походит пока рядовым.

Фрол попытался очнуться, но не смог. Кажется, ему хотели дать сержанта. Правда ли? Как он вообще оказался в компании генерала и комбата?

Глаза его закатились, колени подогнулись, и он с тихим стоном медленно сполз по нештукатуренной стене на пол.

Генерал сплюнул.

- Вы действительно хреново кормите солдат, полковник. Он даже пить не может.

- Хлипкий попался.

- Не надо. Хлипкий… Я видел, какое он бревно волок.

Комбат почувствовал в интонации генерала злость. Похоже, перебрал, черт. Он вспомнить не мог, как получилось, что они оказались уже в третьем боксе, где стояла техника первой роты и машина дезактивации с двигателем от «МиГ-15».