Михаил Серегин - ДМБ - Упал, отжался!

- А вы и в Афганистане были? - заинтересовался Юрий. - Еще тогда? Слушайте, а где страшнее было?

- Да ну, это сначала страшно, все время эти ящики снятся, а через пару месяцев привыкаешь. - Майор отмахнулся, скинул куртку и перебросил ее через руку. - Ф-фух, и в самом деле пригревает сегодня… Ну, груз и груз. Загрузились, долетели, разгрузились, полетели обратно. Сейчас вон вообще спецборт не выделяют под это дело.

- Под какое? Что за ящики? - Мудрецкий вспомнил перекосившуюся груду коробок перед носом БРДМ. - Почта, что ли? Посылки?

- Ну да, почти. - Пилот усмехнулся, но почему-то очень криво. Потом искоса посмотрел на своего бывшего пассажира. - Так ты что, не понял? Хотя да, кто бы тебе сказал… Знаешь, на чем ты летел? Гордись, потом будешь рассказывать, а на тебя все будут смотреть, как на графа Дракулу! Да, и еще примета верная - кто с нами сюда летит, тот обратно не с нами вернется… хотя один черт у тебя не получится, машину армянам отдаем. Ты про «черный тюльпан» слышал когда-нибудь? Так вот это мы и есть! Точнее, были когда-то… Понял теперь, какие ящики?

Юрий понял и сглотнул слюну. К жаре он, судя по всему, уже начал привыкать, даже вроде бы прохладный ветерок почувствовался. Со спины. Точно, со спины. Про «черный тюльпан» ему довелось слышать не раз. И про то, какой он груз возил. Длинные такие ящики. Многослойные. Деревянная упаковка с оцинкованной начинкой, да и та обычно не пустая… М-да. Хорошо, когда приметы сбываются. Надо, чтобы и на этот раз. Просто очень нужно. И еще больше - хочется.

Здание с вышкой и в самом деле оказалось недалеко от стоянки, но в поисках коменданта его пришлось обойти почти кругом. Впрочем, со всех сторон, кроме выходящей на бетонку, оно оказалось обсажено деревьями, так что вокруг каменной глыбы царила относительная - все относительно в этом пекле - прохлада. Дальше, за невысокой зеленой изгородью, простиралась выжженная солнцем… Даже не степь, на родные лейтенанту Мудрецкому саратовские степи это походило не больше, чем дачный домик его отца - на типовой дворец «нового русского». Скорее, это была полупустыня - вытоптанная, прокаленная, с торчащими тут и там колючими кустиками высотой по колено. И на этой плешивой сковородке посреди военного объекта мирно пасся десяток овец. Присмотревшись, под одним из деревьев Юрий обнаружил мирно подремывающего пастуха - старичка с редкой седой бородкой, одетого в линялую офицерскую рубашку, выцветшие почти до белизны солдатские штаны, в сваливающихся с босых ног черных резиновых галошах и, что совсем странно по такой жаре, невысокой каракулевой папахе. Присмотр за отарой достался здоровенной мохнатой собаке, которая лежала в тенечке рядом с хозяином, положив голову на лапы и вывалив в пыль длинный розовый язык. Лохматый чабан на миг приподнял голову, опознал в проходящих мимо людях военных, - то есть хозяев здешней территории - лениво мотнул хвостом и снова улегся, одним глазом поглядывая на похрустывающих овечек.

Внутри здания прохлада была совсем приятной, дышалось вполне свободно. Сонный, чем-то неуловимо похожий на местного волкодава солдатик с болтающимся на поясе штык-ножом для порядка стукнул пару раз в дверь с красной табличкой «Комендант» и тут же просунул голову внутрь:

- Товарищ капитан, к вам пришли!

- Ага, это с борта? Ну, пускай проходят, пускай… - послышалось из-за двери. - Заходите, не стойте! Только закрывайте за собой, у меня кондишн работает!

После уличной жары в кабинете коменданта оказалось почти холодно. От старенького кондиционера бакинской выделки накатывал знобящий сквознячок. Из-за стола поднялся достаточно молодой человек в камуфляжной футболке без малейших следов погон, нашивок или других знаков различия. Лежавшая поверх бумаг фуражка позволяла предположить, что хозяин кабинета все-таки офицер. Впрочем, этот вывод можно было сделать и по висевшей на поясе основательно потертой кобуре - явно не пустующей.

- Так, я, получается, капитан Елисеев… Ага, кого я вижу! Дмитрич! Все еще летаешь, все еще коптишь небо на своей барбухайке! Какими судьбами к нам-то попал?

- Да вот, лечу в Гюмри, буду со своим «антошкой» прощаться. Ему тоже на пенсию пора, а все служит. Теперь вот стратегические партнеры на нем кататься будут. - Летчик тяжко вздохнул. - Да, и вот попутно тебе лишних хлопот привез, чтоб служба медом не казалась. Должен был чуть западнее привезти, а у них, понимаешь, закрыто все, теперь будут сами добираться.

- Понял, мне уже звонили. - Капитан дошел до гостей и протянул руку сначала майору, а потом и Юрию. - Так, лейтенант… э-э… Как вас звать-величать?