Михаил Серегин - Всякому волку свой волкодав

– Ну беги, беги, мудила, – прокричал вслед удирающему парню Мачколян. – Да больше не попадайся на нашем пути, иначе не поздоровится.

Максимов бросил последний взгляд на мечущуюся по дороге фигуру, как ни в чем не бывало вернулся на свое место и удовлетворенно потер руками.

– Нет, ну и мастер же я все-таки.

– Мастер-ломастер, – толкнул его в плечо Грачев. – Ты хоть уверен, что он твоего «жучка» не сбросит?

– О, смотрите как уносится, – все еще радовался Мачколян. – Прямо страус на бегах, жаль только, что пятки не сверкают.

– Это я, – сняв трубку, шепотом произнес отпущенный командой Величко парень.

Все до единого слова, что он произносил с тех самых пор, как выскочил из машины, включая и обращенные в их адрес, пассажиры Ашотова джипа слышали, не покидая своих мест. Как они и думали, крысятник не вернулся к своему боссу, а куда-то сначала заскочил. По шуму, доносившемуся через умело прикрепленный к его волосам мельчайший «жучок», было понятно, что скорее всего он у себя дома и собирает вещички. До прощального крысиного бега оставалось совсем немного.

Начатый же только что разговор заинтересовал товарищей более всего. К сожалению, не было слышно, что говорил собеседник крысятника, оставалось лишь догадываться о точном содержании разговора.

– Да, могу, – произнес он спустя несколько минут. – Да… Хорошо… Минутку. Записываю… – снова пауза. – Там же, в подземке? Да… восемь, четыре, девять, один, один, семь, – четко выговорил мужчина после этого. Ему что-то сказали, и он испуганно промямлил: – Д-да, я все понял.

– Успели запомнить номер? – шепотом спросил у остальных Величко.

– Да, могу повторить, – ответил ему Макс. – Ничего сложного.

– Полагаю, это код камеры хранения, – сказал Грачев.

– Да, но где? – вздохнул Мачколян.

– Слушай дальше, может, и скажет.

Друзья вновь напрягли слух и стали ловить каждое произнесенное парнем слово. Но, увы, ничего нового услышать им не удалось. Весь дальнейший разговор звучал примерно так: «Да… Конечно… Нет… Обязательно». Затем помеченный положил трубку и снова куда-то направился. Максимов снял наушники и вопросительно посмотрел на Величко.

– Насколько я мог понять, они обменялись кодами, – проговорил он серьезно.

– Знать бы еще, где те камеры хранения находятся, – вздохнул Грачев.

– А зачем? – спохватился Макс. – Машина этого хмыря у нас на «маячке» стоит. Можно по следам отправиться, а когда эти типы достанут клише, просто отобрать его.

– Отобрать? Там, где людей как грязи? – усомнился Валентин. – Вряд ли это удастся. Нет, нам нужно попасть туда раньше, до прибытия покупателей.

– Чтобы куда-то попасть, надо знать, куда именно, – встрял в разговор Ашот.

– Стойте, а что там говорил наш крысятник про подземку? – озабоченно спросил Грачев. – Макс, промотай-ка пленку.

Максимов выполнил просьбу, и когда запись пошла вновь, Валентин остановил ее на словах «там же, в подземке».

– Вот, по-моему, это как раз о том месте, – сосредоточил он внимание остальных на этих словах. – Как вам кажется?

– Возможно, – кивнул Величко. – В таком случае кто знает, в какой подземке есть камеры хранения?

– Да они вообще, по-моему, только на вокзале имеются, – пожал плечами Ашот.

– Верно, – чуть не подскочил на своем сиденье Александр. – А вокзалов у нас всего два плюс аэропорт.

– Там камеры хранения не в подземке, – сказал Грачев.

– Значит, остаются два места, – продолжил Величко. – Автовокзал и железнодорожный вокзал.

– Железнодорожный, – уверенно заявил Ашот. – У меня еще жена возмущалась, когда мы по ступеням спускались в переход. Я тогда вывеску видел, которая указывала, что камеры хранения расположены в переходе.

– Гони туда, – приказал Величко, и машина резко рванула с места.

В два счета они добрались до железнодорожного вокзала и, оставив машину прямо у главного входа, дружно помчались к переходу. Оказавшись в нем, растерянно заозирались.

– Ну, где тут эти камеры? – обратился к Ашоту нервничающий Александр.

– Там, – после минутного размышления ответил тот, указав рукой.

Снова друзья побежали под изумленными взглядами ожидающих пассажиров. Причем привлекла внимание не столько сама компания четверых взъерошенных мужчин с собакой, несущихся куда-то сломя голову, сколько бегущий последним толстяк. То, как он прыгал по ступенькам, как сотрясался под ним металлический настил перехода, просто не могло остаться незамеченным. Пассажиры улыбались, перешептывались, а особо наглые представители молодежи вслух подшучивали над ним. Мачколян делал вид, что ничего не слышит, только краснел от злости, но не останавливался.