Михаил Серегин - Если друг оказался глюк

Видимо, за свою цирковую жизнь Клавдия поднаторела не только в словесных баталиях – и ее муж прекрасно об этом знал, потому что попытался удержать ее, чего она даже не заметила, и тогда он перехватил ее одной рукой и прижал к себе. Но Клавдия продолжала вырываться и кричать, явно забыв о том, о чем мы говорили вчера:

– Решил Тузика себе присвоить? К своим фокусам пристроить? Не выйдет! Не отдам!

– Клава! Успокойся! – пытался урезонить ее Дима, но, когда понял, что это бесполезно, проорал в ответ: – А почему ты не думаешь, что твой Тузик от тебя просто сбежал? Он ведь очень умный и вовремя понял, что ему лучше иметь дело со мной! Я ведь его, между прочим, не звал! Он сам ко мне пришел, и, видимо, потому, что даже обезьяне неохота ехать на гастроли в Тамбов, куда вы вскоре должны отправиться, и он предпочитает Бразилию, куда еду я, а?

Выпалив все это, он быстро понял, что сказал лишнее, и тут же смущенно заткнулся, но ведь слово не воробей! Наверное, среди цирковых такие вещи считались ударом ниже пояса, потому что Клавдия мгновенно успокоилась, молча вырвалась из рук мужа и презрительно сказала:

– Ну, похвалился? Потешил душеньку? Погладил по шерстке свое самолюбие? Ну и катись отсюда! Только помни, если Тузик погиб, то в Бразилию ты попасть не успеешь – я тебя раньше пришибу!

– Знаешь, Саша! А я бы тоже на такие слова обиделась, – громко сказала я мужу. – И мне сейчас очень стыдно за Диму, потому что я была о нем лучшего мнения!

– Я сейчас извинюсь перед Анатолием и Клавой, – пообещал Сашка.

– И я тоже, – сказала я.

Тем временем Клава отвернулась от Тарасова и направилась в дом, а очнувшийся Дима побежал за ней, оправдываясь на ходу:

– Клава! Ну, прости ты меня! Это нечаянно вырвалось! Все же знают, как Тузик тебя любит! Он от тебя просто ни на шаг не отходит! Он даже из-за занавеса всегда смотрит, как ты выступаешь!

– Да пошел ты! – резко бросила она и скрылась в доме, а Тарасов остался топтаться возле нас.

– Ну, словно черт за язык меня дернул! – покаянно разводил руками он.

Тем временем к нам подошел Алмазов-Златогорский, и Сашка самым официальным тоном сказал:

– Анатолий! Я извиняюсь перед вами и вашей женой за поведение своего друга. Он вел себя непорядочно! Ему не стоило этого говорить!

– Ладно тебе «выкать»! – отмахнулся тот, даже не глянув при этом в сторону Тарасова.

– Анатолий! Я присоединяюсь к словам моего мужа и тоже прошу вас простить Дмитрия, – произнесла я.

– Погоди! – воскликнул я, потому что меня внезапно осенило. – Черт! Как же я раньше об этом не догадался!

– Неудивительно, потому что ты был в таком состоянии, что даже странно, как ты и на ногах-то держался! – сочувственно заметила Маруся.

– Ты говори, что придумал! – мгновенно подобравшись, потребовал Анатолий.

– Понимаешь, я ведь все те вещи, что на дачах пропали, нашел на островке посередине озера, где Тузик себе что-то вроде гнезда смастерил! – ответил я. – Может, он потому и не отозвался, что там ночью был?

– Что ж ты раньше молчал? – заорала, выскакивая из дома Клавдия, которая уже успела умыться.

– Так только сейчас сообразил! – объяснил я. – Если мы туда положим то, что он больше всего любит…

– Бананы! – тут же сказала Клавдия. – Он без них просто жить не может!

– Я могу за ними съездить! – тут же встрял Тарасов, желая хоть как-то загладить свою вину. – Только скажите, куда!

– В райцентр, в Боровск! – ответил я.

– Объясняйте, как туда добраться, – попросил он.

Мы с женой переглянулись, потому что объяснения заняли бы больше времени, чем сама дорога туда, и Маруся самоотверженно предложила:

– Я поеду с Димой, чтобы показать дорогу! Только перехватить бы чего-нибудь не мешало!

Услышав это, Клавдия метнулась на кухню и буквально через пару минут появилась с завернутыми в бумажную салфетку бутербродами, которые протянула Марусе. Жена спокойно, как будто так и надо было, положила их в сумку и сказала:

– Ты, Клава, приготовь мужчинам что-нибудь и покорми, а мы постараемся поскорее вернуться!

– Ты, главное, поспелее, пожелтее выбирай! – сказал ей Анатолий, протягивая деньги. – Он у нас привередливый и зеленые есть не будет!

– Куплю самые лучшие, какие только будут, – пообещала жена, отводя в сторону его руку.