Галина Романова - Внимание - неверный муж!

– А когда ты начал его подозревать в плохом? – спросила она его тогда.

– Тогда, когда увидел у турникета рядом с Хаустовым. Они что-то передавали друг другу. Просто увидел, удивился, что за дела могут быть у твоего мужа с этим прогульщиком, а потом из рассказа Лиды понял, что не все так просто. Начал думать. И к тому дню, когда на меня напали на Набережной, надумал наконец…

Все это дело, по словам Игоря Синюкова, было простым и запутанным одновременно. Но что преступники действовали нагло, почти не прячась и не стыдясь своих действий, сомнений ни у кого не вызывало. Хаустов ездил по деревням, высматривал красивых молодых девушек, по возможности таких, из-за исчезновения которых не станут бить тревогу. Потом он угрозами или соблазнами, а иногда и силой увозил их и прятал в бункере, куда предприимчивый Ленька поставлял клиентов. Кстати, весьма уважаемых и почтенных граждан города. В бункере был найден видеоархив, где эти мужи упражнялись с плетками. Некоторые сюжеты заканчивались мученической смертью несчастных жертв…

Все почти было восстановлено на основании этих кассет, кроме одного – кто все же пытался убить Лиду.

Ася отошла от окна и, спохватившись, сунула пирожки в духовку. Нужно было что-то еще приготовить. Отец с Иваном приедут наверняка голодными. И могут приехать не одни, а в сопровождении гостей. Сашка который день грозилась. Начистив картошки, Ася поставила на огонь огромную сковороду и, высыпав на нее нарезанный картофель, принялась готовить салат…

Как же это спросил у нее Ванька, когда еще лежал на больничной койке… Ты, спросил, когда догадалась, что Ленька был грешен не только в изменах супружескому долгу? Кажется, так… А она лишь пожала плечами и припомнила позднюю осень, когда в очередной раз пасла своего блудливого супруга в забытом богом районе. Так вот тем районом и была улица Набережная. Когда Синюков назвал адрес Хаустова, у нее в голове будто что-то щелкнуло. И потом… с этим покушением на Леньку… Чем больше она думала, тем больше склонялась к мысли, что все это проделал он сам.

Рана была пустяковой – это раз. Осколки от бутылки в ведре – это два. Какой преступник, ограниченный во времени, додумается копаться в помойном ведре, пряча туда осколки? Причем для начала их нужно было еще с пола собрать. Бутылку с Ванькиными отпечатками он припас, конечно, неспроста. И неспроста велел ей спрятать окровавленную бумагу поглубже в ведро – чтобы она ту бутылку нашла. Ведь про шпионский зуд супруги Ленька хорошо знал…

Все у него вроде сошлось: и сам в пострадавших, и Ваньку заодно подставил. Только уж очень наворотил он, да и перемудрил некстати. Паниковал, наверное, торопился. Собрал осколки, а видимо, зря. Полежал, подумал. И понял, что лучше бы они на полу валялись. Так правдоподобнее было бы, но что сделано, то сделано. И коли нужда была Ваньку подставить, нужно было, чтобы она на эту самую бутылку наткнулась. Только что ж так паниковал, с чего так распсиховался?

На этот вопрос ответил ей уже Иван, вспомнив, как Лида рассказывала ему о том, что послала со своей почты в адрес Аси заказное письмо с полной историей своей несчастной жизни и не менее несчастной любви. А письма-то Ася так и не нашла! Когда была на даче, Ленька ей про письмо сказал по телефону, а потом, когда вся история закрутилась, она про него и забыла. Но вспомнив, могла и не найти. Потому что Ленька письмо вскрыл, прочел и жутко перепугался. Он-то думал, что все останется в тайне, а тут такое… Да еще эта девушка пропала, а она могла изрядно подпортить жизнь как лично ему, так и его налаженному бизнесу…. Вот он с сообщниками и придумал историю с покушением и собственным похищением, зная, как Ася по-собачьи преданно относится к супругу. Придумали, видимо, в тот самый момент, когда она сидела в гостях у подруги и пила с ней вино. Бандиты никак не могли знать, что Иван проявит на сей раз поразительную выдержку и не пойдет у нее на поводу, зато искренне надеялись, что Ася проявит твердость и сдаст своего сводного братца милиции, предъявив его отпечатки.

Все пошло по-другому, все не так…

Да и Ванька сам дел наворотил, начав следить самостоятельно, без чьей-нибудь помощи за преступниками. Додумался он! Додуматься все додумались, а толку что? Сам едва не погиб.

Обо всем этом они часами говорили друг с другом. Придумывали, додумывали, сопоставляли, звонили Синюкову и делились с ним своими соображениями. Тот слушал, поправлял и вместе с ними чесал в затылке, пытаясь воссоздать полную картину преступления без показаний самих преступников.