Евгений Некрасов - Блин – охотник за ворами

В пятнадцать минут девятого в подворотне показался человек. У Блинкова-младшего замерло сердце. Человек был ничуть не похож на Гогу, но это еще ни о чем не говорило. Знаем мы, как маскируются преступники!

Густая тень лежала в подворотне. Сначала Блинков-младший увидел только темный силуэт на фоне сверкающей на солнце витрины кафе. Потом человек вошел во двор.

Это был бродяга, бомж, один из тех, кого Блинков-младший видел в милицейском «обезьяннике», или очень похожий. Он мог испортить все дело!

Судя по всему, бродяга только что вылез из какого-то подвала. Волосы у него на голове торчали свалявшимися клоками, и он их приглаживал, поплевав на ладони. Завершая утренний туалет, он высморкался в два пальца и поковырялся в глазах.

Настала пора завтракать. Оглядев двор, бродяга подошел к мусорному ящику и по-хозяйски откинул крышку. Бум! Звук был не громыхающий, как ударило бы железо по железу, а глухой. Похоже, откинутая крышка стукнула засевшую за мусорным ящиком Ломакину. Хорошо, если по спине попала, а если по голове?

Ничего не заметив, бродяга залез в ящик с головой, как в собственный холодильник. В дверную щелку Блинков-младший видел, что крышка зашевелилась. Прихлопнутая Ломакина выбиралась на свободу. А бродяга с недовольной физиономией вылез из ящика и пошел к следующему.

Бум! На этот раз крышкой приголубило Суворову.

Бомж вытащил из ящика картонку из-под торта и чьи-то недоеденные бутерброды в полиэтиленовом пакете. Он сел на асфальт, прислонившись к ящику спиной, и со вкусом позавтракал. Начал, понятно, с бутербродов, а остатки крема на картонке и просыпавшиеся орешки были на сладкое.

Блаженно щурясь, бродяга потянулся… И тут на глаза ему попалась удочка. Суворова засунула ее под ящик, между колесиков.

Бомж, понятно, обрадовался. Не каждый день на помойке валяются продукты космических технологий. С довольной улыбкой он цапнул удочку и потянул на себя.

Суворова не захотела за здорово живешь отдавать свою собственность. Она потянула удочку со своей стороны ящика.

Озадаченный бомж схватился за удочку второй рукой и дернул.

Немелкая Суворова удержала удочку и дернула в свою сторону. Не ожидавший ничего подобного бомж потерял равновесие, влепился в ящик баклажанной физиономией и взвыл!

Суворова сообразила, что сейчас он станет выяснять, в чем дело, и первая выскочила навстречу противнику. Если бродяга и удивился, то виду не показал. Он привык, что его боятся, им брезгуют – словом, не хотят связываться.

– Девочка, отдай удочку, – сказал он хриплым голосом, надвигаясь на Суворову. – Зачем она тебе? А дядя рыбки наловит.

Бродяга оказался философом. Следующие две минуты он рассказывал Суворовой историю о том, как рыбак подал нищему рыбу. На следующий день нищий проголодался и попросил еще, потом еще, и рыбаку пришлось всю жизнь кормить этого дармоеда. А надо было подарить ему удочку, и тогда бы нищий научился ловить рыбу и стал работящим человеком.

Говоря так, бродяга медленно шел на Суворову, загоняя ее в угол двора. Валька растерялась. Наверное, она бы отдала удочку, но мало что соображала.

– Нет у меня никакой рыбы! – завопила она, замахиваясь удочкой на бродягу.

И этот красномордый и далеко не истощенный голодом мужичина набросился на Суворову!

Блинков-младший посмотрел на часы – двадцать минут девятого! Вор появится с минуты на минуту. Он не имел права прийти на помощь…

Визжа так, что в доме дребезжали стекла, Суворова проскочила под растопыренными руками бродяги и кинулась со двора. Бомж топал за ней. В тот момент, когда Суворова вбежала в подворотню, из-за угла выехал черный «Мерседес»! Обогнув его, Валька выскочила на улицу.

Преступник оказался наглее, чем думал Блинков-младший. Не побоялся приехать на роскошной миллионерской машине. И он приехал не один! Дверца «мерса» распахнулась, и над затемненным стеклом высунулся шофер госпожи Демидовой. Он был как двойник Валеры-Джиханши, такой же здоровенный и стриженый, только без шрамов на голове.

– Кыш, – лениво скомандовал этот настоящий Джиханша, и бродягу как ветром сдуло.

А из машины появился Гогочка собственной персоной. Только теперь он был в кепке, скрывавшей дурацкий панковский гребень, и в обычной футболке.

– Пять минут, – предупредил он водителя и, подойдя к двери служебного входа, стал не спеша подбирать к замку ключи из связки. (Ну да, «Церберов» же было десять.)