Ильясов Явдат - ЗАКЛИНАТЕЛЬ ЗМЕЙ

- Посчитай.

- Ты мне не веришь? - оскорбился визирь.

- Милейший! Я больше никому не верю. Отсчитай по одной монете ровно пять тысяч.

- Время идет!

- Где ты был раньше?

Пришлось визирю с душевным скрежетом считать монеты. Груда золота. Визиревы приближенные глаз не могли от нее оторвать.

- И впрямь не стоит портить водку.- Омар вылил ее назад в кувшин.- Мы лучше выпьем ее. Хочешь?

- Отстань!

- Зря. Полезная вещь. Я выпью. Чтоб не мерзнуть в дороге. Отсчитал? Хорошо. Скажи, как быстро! Тебе бы менялой быть.- Омар ссыпал монеты в кошель, сунул увесистый кошель к себе под накинутый тулуп.- Это деньги за "Наврузнамэ".- сказал он визирю дружелюбно,- ведь ты оценил ее как раз в пять тысяч, не так ли? С тебя еще две тысячи динаров задатка за лечение царевичей. Три тысячи отдашь в Исфахане...

- У меня... нет с собой больше денег! - опешил визирь.

Он чуть не плакал от унижения, от стыда перед приближенными. Не беда! Перетерпит.

- Больше денег нет? Вели позвать... городского судью Хусайна ибн Али ибн Микаля. Он человек богатый. От трудов праведных. Пусть пожертвует две тысячи во здравие их высочеств сельджукских царевичей.

- Позовите,- растерянно велел сановник своим приближенным, впервые в жизни наблюдавшим подобное зрелище. Они не знали, что и думать.

Ораз, тот сдержанно похохатывал, мигая Омару: мол так и надо.

Понимал Омар, что затеял не совсем достойное лицедейство и что сам он в нем выступает в не очень-то приглядном виде. Но разве не гнусное лицедейство - суд над ним в Исфахане и здесь, в Нишапуре? Он комедиант не хуже других, раз уж на то пошло...

***

Судья Хусайн ибн Али ибн Микаль колени и локти разбил, так быстро бежал он, скользя и падая по обледенелым колдобинам. Сразу видно, что не тюрк, - тот за сто шагов поехал бы на коне. Узрев Омара, дружески беседующего с визирем, несчастный судья вообразил, что звезда его вот-вот сорвется с небосвода и канет в непроглядную пучину. С должности снимут, усадьбу отнимут. Светопреставление! Будь проклят день и час, когда заключил он с коварной старухой Айше хитрую сделку.

- Я в городе вашем... оказался...в стесненных обстоятельствах,- хмуро сказал визирь, не глядя на судью, на сей раз разбившему лоб - с таким неистовым рвением он пал ниц перед его светлостью.- Не дашь ли ты мне... взаймы... две тысячи динаров?

"И только?" - возликовал судья.

- Ради бога! Хоть... двадцать две. Хоть... все имущество. Ну-ка!- Он вырвал у слуги ковровую суму. Которую, зная, чем обычно кончаются встречи с высокопоставленными особами из столицы, предусмотрительно велел захватить.

Омар молча ткнул пальцем перед собой, показывая, куда ссыпать монеты.

- Услужить... великому визирю... и мудрейшему из ученых...- Судья торопливо выкладывал деньги, плотно увязанные в виде колбасок, стопками по тридцать динаров в шелковых тряпицах. Прямые тяжелые колбаски в его трясущихся руках стукались, издавая сквозь шелк приглушенное звяканье.- Жизнь готов отдать...

- Жизнь свою оставьте себе, почтенный,- любезно сказал ему Омар, пересчитав деньги.- Она вам еще пригодится... для добрых дел. Может быть, о справедливейший, расписку дать?- озарил он судью сладчайшей улыбкой.- Или вы и так поверите нам, великому визирю и личному царскому лекарю? Торопимся мы.

- Ах... вах... аллах! - задохнулся судья.- Что вы, сударь. Я для вас...

- Ну, дай вам бог! - приласкал его царский лекарь своей лучезарной милостью.- За нами не пропадет. Я нечего, как видите, не забываю. Как п'оживает ваша почтенная сестрица Айше? Передайте ей мой солнечный привет. И прекрасной племяннице вашей... э-э... Сорейе.

Я уезжаю в Исфахан. Ее величество царица Туркан-Хатун призывает меня пред очи свои. Не возьмете ли вы на себя, о честнейший из честнейших, труд присмотреть за моим убогим домом? Чтобы какой-нибудь мошенник не захватил его в мое отсутствие.

- Стражу! - рявкнул судья. И просипел: - Поставлю... Слуг найму. Хранить, подметать...

- Хорошо. Теперь найдите и пришлите ко мне главу здешних саррафов - менял.

- Бегу!

Визирь застонал от нетерпенья.

- Чего ты? - обозлился Омар.- Не могу же я возить с собой столько денег. И дома не могу оставить, украдут.

Он взял себе лишь тысячу динаров, а шесть сдал неторопливо явившемуся саррафу и получил взамен шесть пергаментных чеков с золотыми знаками. Теперь он мог в любом мусульманском городе, от Феса в Магрибе, омываемом атлантическими волнами, до пыльного Турфана в Китае, предъявив чеки, незамедлительно, без пустых разглагольствований, получить все свои деньги, или, по желанию, их часть.